Сидящее в нас. Книга первая

– Ну? – нетерпеливо затеребил он руки жены.

Диамель медленно опустила голову и непонимающе уставилась на мужа.

– Ты что-то придумала, – уличил её Саилтах. – Я знаю этот взгляд. Говори.

– Пока нечего сказать, – неохотно промямлила она, покачав головой. – Мне нужно всё обдумать.

– Ты только и делаешь, что думаешь, – раздражённо проскрипел король. – Хоть бы раз рискнула победить проблему с наскока.

– Мне нужно всё обдумать, – усмехнувшись, повторила Диамель, схватила его за уши и притянула к себе эту упрямую башку: – Ты знаешь, что с наскоками у меня туго.

– Да уж, – хмыкнул он, почёсывая лоб об острый подбородок жены. – Как говорит наша Челия, ты у нас ненаскакуемая.

– Наскакуемым наша Челия назвала как раз тебя.

– Не пытайся уползти в сторону, – посоветовал королеве «по случаю» король прирождённый. – Выкладывай, какая идея тебя посетила.

– Как только я пойму, что это не бред отчаявшейся женщины, ты сразу узнаешь, – пообещала она, прижавшись губами к его лбу.

Саилтах воровато покосился на дверь и подскочил. 

– Не выйдет, – отработанно задрала ноги Диамель, прижав коленки к груди. – Не успеем. Наштир вот-вот придёт.

– Давай отложим, – запустил он руку под задравшуюся юбку. – На пару часиков.

– После этого тебя в кабинет на аркане не затащишь, – схватила она первый попавшийся свиток и замолотила им по бритой макушке.

Ещё и ногами наподдала, едва не сломав пальцы о его каменную куртку. Лишь вопль боли, угомонил мужа: он облапил её босые ноги и принялся дуть на обиженные пальчики, которых Диамель стеснялась. Что ни говори, нога простолюдинки даже в королевских покоях не примет более нежные изящные формы. Зря она ему рассказала, что стесняется собственных грубоватых для женщины ног – теперь он нарочно хватается за них при каждом подходящем случае.

– Давай хоть поцелуемся, – прожурчал голос короля в самой – как он считал – обольстительной манере.

За дверью ударил гонг, оповещая их величества о прибытии наштира.

– Что б вы все пропали! – прошипел Саилтах.

Одёрнул на жене платье и с досадой вернул на место кресло – скрип его ножек разлетелся чуть ли не по всей крепости.

Глава 18

Диамель намеревалась, было, уступить королю его место, поспешно ловя ногами сброшенные туфли. Но Саилтах плюхнулся в одно из кресел, стоявших вдоль стен. Развалился в нём с нарочитой небрежностью и громогласно рыкнул нечто неопознаваемое на слух.

Дверь распахнулась, и порог грузно переступил наштир казначейства. Старательно склонил голову в направлении короля.

– Давай, Фурах, садись уже, – дружелюбно проворчал тот, махнув в сторону кресел напротив. – Хорош время тянуть. А то я отсюда никогда не выйду.

Фурах Асун так же неспешно и со всем тщанием отдал дань вежливости королеве.

– Ты здоров, достопочтенный Фурах, – с искренней заботой осведомилась та, не погнушавшись склонить голову перед старым человеком.

 Она бы и встала перед ним, однако наштир однажды и навсегда воспротивился неподобающему жесту.

– Где уж там здоров, – странным для такого высокого тучного человека тонким голосом просипел он, вперевалку направляясь к креслу. – Быть бы живу.

– Прекрати, – насупилась Диамель. – Вечно ты меня пугаешь. Это нечестно. Ты заставляешь меня нервничать при мысли, что я останусь одна.

– Простите, ваше величество, – тяжело опустившись в кресло, покаянно прижал он руку к сердцу. – Что-то я нынче не в духе.

– А я? – не удержавшись, упрекнула его Диамель. – И так с трудом держусь, чтобы не зареветь.

– Ни разу такого не видал. Ходят слухи, будто у нашей королевы глаза сухие, как пустыня. Полагаю, следует использовать столь счастливое обстоятельство, как присутствие вашего величества, – предложил королю наштир со своей непередаваемой почтительностью, в которой, как не старайся, никак не поймать за хвост издёвку. – И прежде всего прочего обсудить, встречу с лонтами.

– Обсудим, раз уж королева поймала меня для вашего счастливого обстоятельства, – миролюбиво съязвил Саилтах. – И начнём с одного несчастливого обстоятельства.

Фурах колыхнулся в кресле и вопросительно глянул на королеву.

– Не пялься на мою жену, – хмыкнул король. – Ты пока ничем не заслужил её расположения.

– Думаю, у вашего величества неверные сведения, – вежливо указала Диамель, что королю не пристало так вульгарно врать. – Достопочтенный Фурах Асун удостоил меня своей дружбой, которой я крайне дорожу. И бесконечно благодарна за то…

– Что он не даёт тебя в обиду, – одобрительно продолжил король. – Фурах всегда умел быть настоящим другом. Однако, как мне стало известно, моя королева пребывает в тревожном неведении по поводу наших скорбных дел. Верней, я всегда знал об этом, поскольку самолично приказал не тревожить её покой скверными новостями. Но я успешно одумался и решил, что королева должна знать всё.

– Давно одумался? – не удержалась от уточнения Диамель.

– Только что, – невозмутимо признался Саилтах. – Итак. Задавай свои вопросы. Насколько я знаю, о лонтах ты думаешь чаще, чем обо мне.

– О них невозможно не думать, ваше величество. Я о собственном сыне столько не думаю, – невесело усмехнулась она.