Сидней Рейли: Жизнь и приключения английского шпиона из Одессы

Во вторник, 22 сентября, Рейли сообщили, что переговоры состоятся 24—25-го. Он тут же написал Пепите: «Завтра утром еду в Выборг и пробуду там четверг и пятницу. Вернусь сюда в субботу утром и в субботу же сяду на пароход. Из Штецина телеграфирую: поеду ли прямо в Гамбург или заеду в Берлин. Во всяком случае, в понедельник, 28-го, я обниму тебя, родная…» Вскоре от него пришла еще телеграмма: «Должен провести здесь конец недели. Выеду пароходом в среду. Буду в Гамбурге в пятницу. Телеграфируй мне в Выборг, отель “Андреа”[92]».

Из этих сообщений видно, что в Советский Союз Рейли изначально не собирался. Но это пока. «Все шло по драматическому закону нарастания действий, — рассказывал Артузов в своей лекции курсантам ОГПУ. — Для пущей впечатлительности, а главное — чтобы заставить Рейли отправиться в далекое путешествие, были командированы наши люди, разумеется, от имени “Треста”. Они стали своего рода снарядом для начала атаки, убеждая Рейли, что он должен все посмотреть своими глазами, лично оценить состояние организации. Само появление Рейли как английского представителя вызовет еще большую активность “Треста”. Ему гарантирована полная безопасность в переходе границы».

Операция по заманиванию Рейли в СССР подходила к своему апогею. В двадцатых числах сентября через границу с помощью «окна» переходили Захарченко и Радкевич. «Последний раз через мое “окно” она прошла за два-три дня до перехода к нам С. Дж. Рейли, — вспоминал Тойво Вяха. — Не просто прошла — еще раз проверила. За день или за два до этого в Финляндию проследовал Радкевич. Тоже проверял, конечно. “Окно” выдержало эти проверки».

По словам Вяха, в этом переходе Захарченко лишь жаловалась, что в реке много воды и она слишком холодная. Она разделась, и ее одежду перенес на другой берег сам Вяха. А вот саквояжа она ему не доверила и сама держала его в руке.

В этот же день Вяха срочно вызвали к начальнику Ленинградского ОГПУ Станиславу Мессингу. Тот предупредил его, что «сегодня же» надо будет переправить «Графа». Он вернется через сутки, а затем границу перейдет еще один господин. «Для нас этот господин в сотни раз важнее Савинкова!» — подчеркнул Мессинг. Его надо будет благополучно довести до станции и посадить в поезд. Там его «примут» двое чекистов, с которыми тут же познакомили Вяха.

В ночь на 24 сентября финскую границу через «окно» перешел Якушев, он же «Граф». И уже в тот же день состоялась его встреча с британским разведчиком.

* * *

В архиве ФСБ сохранился отчет Якушева об этой встрече. Еще раз можно убедиться — псевдоруководитель псевдоконтрреволюционной подпольной организации обладал неплохим пером. Отчет написан не на сухом информационном языке, а как литературный или журналистский очерк.

«Рейли был одет в светлое серое пальто и безукоризненный серый в мелкую клеточку костюм, — писал Якушев. — Впечатление неприятное. Что-то жесткое и колючее было во взгляде его выпуклых черных глаз, резко выпяченная нижняя губа. Очень элегантен. В тоне разговора — высокомерие, надменность. Сел в кресло, поправил складку брюк, выставил носки и желтые новенькие туфли».

Встреча проходила в довольно представительном составе. Кроме Рейли и Якушева на ней также присутствовали Мария Захарченко и Георгий Радкевич, Николай Бунаков и капитан Розенстрем[93].

В самом начале разговора Рейли заявил, что долго и тщательно обдумывал предложение «Треста», но считает, что пока он не готов к поездке в Советскую Россию. Прежде всего он хотел бы ознакомиться с подпольной организацией, которую представляет Якушев, а месяца через два-три вновь вернуться к этому вопросу.

Но такой ответ Якушева категорически не устраивал. Он неплохо изучил своего собеседника — данные, собранные на него чекистами, оказались в этом случае весьма полезными. Якушев предполагал, что смелый, самолюбивый и весьма тщеславный Рейли никак не может допустить, чтобы его заподозрили в трусости. Поэтому он решил деликатно взять англичанина «на слабо».

«Когда Рейли заявил, что он в данное время не может ехать, я как можно спокойнее сказал, что если встает вопрос о сроке, то берусь организовать поездку в Москву таким образом, чтобы в субботу утром [26 сентября. — Е. М.] быть в Ленинграде, вечером оттуда выехать в Москву, проведя день в Ленинграде до вечернего поезда, а в воскресенье утром быть в Москве, — писал Якушев. — Целого дня достаточно для знакомства с Политическим советом “Треста”. Затем вечером выехать в Ленинград, понедельник провести в Ленинграде, а ночью через “окно” направиться в Хельсинки. Это будет вторник, в среду [30 сентября. — Е. М.] есть пароход, направляющийся в Штеттин».