Сидни Шелдон. Безрассудная

– И это тоже, но соломинкой, переломившей спину верблюду, стала его страсть к азартным играм. Мы вместе купили жилье: хорошую квартиру с прелестным садиком в Хэмпстеде, причем основную часть денег дали мои родители. Так вот тайком от меня Хантер заложил ее, чтобы оплатить карточный долг. – Салли рассмеялась, но вовсе не весело. – Я любила его, но он такой подлец, что просто диву даешься: оставил меня без квартиры и даже не высказал по этому поводу ни малейших сожалений. Просто твердил, что это «всего лишь» деньги, «всего лишь» кирпичи и строительный раствор. Вас, наверное, удивляет, что я все это рассказываю, да?

– Немного, – призналась Трейси.

– Дело в том, что в действительности мы с Хантером не близки: я никогда его не понимала. Так что, пожалуй, я последний человек на земле, кого следует спрашивать о его мотивах. Мне никогда не удавалось угадать его следующий шаг.

Трейси заплатила по счету, и они вместе вышли на улицу, обменялись телефонными номерами и пообещали друг другу оставаться на связи.

– Кто-нибудь знает, что Хантер вам звонил? Или что сбежал от «морских котиков»?

Салли покачала головой.

– Никто. Я и вам-то рассказала только потому, что, честно признаюсь, мне страшно. Хантера волнуют только его дурацкие статьи. Но, как вы сказали, если «Хакеры» его найдут, то убьют. Уж не знаю, что он пытается от вас скрыть, но не думаю, что ради этого стоит подставлять себя под пули.

– Вы его и вправду любите, да?

Салли с несчастным видом поплотнее закуталась в пальто.

– К сожалению, да. Люблю. Он скотина и игрок, но на свете в буквальном смысле слова нет никого, кто был бы на него похож. Он – как наркотик: если подсядешь, то уже никогда не сможешь обрести счастье с нормальным, уравновешенным мужчиной. Наверное, я непонятно говорю…

Перед мысленным взором Трейси совершенно непрошено возникло лицо Джефа Стивенса.

– О нет, вы даже не представляете, насколько мне это понятно.

В шесть утра следующего дня Трейси разбудил телефонный звонок.

– На вас поступили жалобы, – сразу же сообщил Грег Валтон.

Трейси потерла глаза. «И вам доброе утро».

– Какого рода жалобы?

– Серьезные. Из британского министерства внутренних дел. По их словам, на вчерашнем совещании вы вели себя несговорчиво, не желали сотрудничать и создавали им трудности.

– Что за абсурд! – Трейси мысленно вернулась ко вчерашнему совещанию с Джейми Макинтошем и Фрэнком Дорриеном в МИ-6, пытаясь сообразить, что из сказанного или сделанного ею можно назвать палками в колесах. – Они просили меня поговорить с журналисткой, знакомой Хантера Дрекселя. Что я и сделала. Кто жаловался, Грег?

– Это не имеет значения.

– Для меня имеет, – вспыхнула Трейси. – Фрэнк Дорриен, да?

– Как я сказал, дело не в этом.

– Вчера он ясно дал понять, что не доверяет мне. – Трейси чувствовала, как растет гнев. – Но знаете, что? Это обоюдное чувство. Он завяз во всей этой истории куда глубже, чем признается. И Хантер Дрексель ему не доверяет.

– Откуда вы знаете?

Услышав подробный рассказ о вчерашней встрече с Салли Файерс, Грег возбужденно воскликнул:

– Это же потрясающе, Трейси! Превосходная работа. Мы добьемся у британцев судебного разрешения на прослушивание ее телефона.

– Ни в коем случае! Давайте пока без них. Салли мне доверилась, а если почувствует, что ее используют или шпионят за ней, то просто закроется ото всех. И майор Дорриен ей нравится ничуть не больше, чем мне.

– Ну… – радости в голосе Валтона поубавилось. – Даже не знаю…

– Вы все равно ничего не найдете. Хантер Дрексель – профессионал и звонит наверняка с разных номеров.

– Хорошо. Пока оставим все как есть, но постарайтесь быть к ней как можно ближе. И помните: генерал Дорриен на нашей стороне. Вы находитесь там для того, чтобы найти Алтею, так что сбор информации о генерале не входит в ваши обязанности.

– Но если эти двое связаны?

– Не связаны! – В голосе Валтона послышались жесткие нотки, но он быстро справился с собой и снова заговорил теплым, льстивым голосом: – Я позабочусь, чтобы о вашей превосходной работе доложили президенту. Поверьте, он придет в восторг, когда узнает, что Дрексель жив. Это значительно больше того, что нам было известно.

– Надеюсь, это только начало. Мне здесь еще многое нужно сделать. Алтея не работает на МИ-6: в этом я уверена, но…

Грег Валтон перебил ее:

– Вообще-то мне бы хотелось, чтобы вы вернулись в Штаты: завтра, самое позднее в четверг.

– Но зачем? – растерялась Трейси.

– У агента Бака появились новые зацепки.

– Какие еще зацепки? Ведь все самое главное здесь, в Лондоне.

– Бак вам все объяснит, когда вернетесь, – жестко сказал Грег Валтон, и ей стало ясно, что это не предложение, а приказ. – Как я уже сказал, мы вам очень благодарны за работу, но с дипломатической точки зрения вам лучше вернуться домой.

– Ладно, – бесцветным голосом согласилась Трейси.

Валтон с облегчением вздохнул и добавил:

– У стойки «Бритиш эйрвейз» в Хитроу возьмете заказанный для вас билет.

– Ясно.

– И еще раз спасибо за отличную работу.

Валтон отключился, а Трейси долго еще сидела на кровати, сжав в руке телефон.