Сигнальные пути

А меня как будто торкнуло изнутри. Словно только этой последней фразы не хватало мне, как важного камешка в мозаике, чтобы увидеть картину в целом. Боже, как же мелки, незначительны и убоги были все мои переживания рядом с событиями, происходящими прямо здесь и сейчас и меняющими судьбы народов. По телевизору крутили момент подписания договора между Крымом и Россией, и красивый серьезный человек, похожий на Стива Джобса, не мог сдержать слез, глядя на исторический документ, закрепляющий воссоединение. О чем я думала со своей прости-господи любовью, когда пропускала все важнейшие новости мимо ушей? Работа – это было, конечно, важно, но что за морок на меня нашел, почему я вдруг решила, что изнурительное поглощение научных текстов – это и есть «настоящая жизнь», как я могла, какое право имела чувствовать себя обделенной, когда рядом происходило такое?! Счастьем светилось лицо старушки, мелко крестившейся, глядя на экран, счастьем завершения исторической миссии были наполнены лица людей в кремлевском зале, и это счастье могло быть и моим счастьем, если бы только я позволила себе отвлечься от мелочной суеты своих переживаний, увидеть, как соединяется безжалостно разорванная историей ткань земель и судеб, как устраняется историческое недоразумение и делаются прямыми кривые пути.

Впервые мне пришло в голову, что все происходящее со мною в последние два года было не наказанием за какие-то неведомые грехи, а уроком. Моя любовь к тебе была формой слепоты, и Тот, кто терпеливо столько лет ждал, когда же я наконец прозрею, отняв тебя, дал мне шанс увидеть что-то еще. Но до чего же бездарно я этим шансом распорядилась… Что за жалкая попытка найти «настоящую жизнь» в трепыханиях молекул – вот она жизнь, рядом, протяни руку и бери, живи. Те, кто в 2011 году выходил на площади, и те были умнее меня. Мне по-прежнему казались сомнительными и их цели, и их лидеры. Но на той и другой стороне люди творили историю, а что делала я? Собирала птичье дерьмо и оплакивала прошлое?.. Слава богу, хотя бы два года спустя я оказалась в состоянии понять преподанный мне урок. До Пасхи оставалось еще несколько дней, но я уже чувствовала, как радость Воскресения входит в мое сердце. Примирение совершилось. Я знала, что в этом году впервые за несколько лет я снова войду в храм. Мне снова было о чем молить и кого благодарить. В памяти возник звук колокола над морем в Херсонесе. Все соединялось! Все было соединено! И моя боль была лишь одной из нитей в полотне общей радости моего народа, моей истории, моей страны.

Меня окликнули из коридора, пора было уезжать. Я вернула старушке альбом с фотографиями и бросила последний взгляд на телевизор. Там теперь показывали репортаж откуда-то из-под Луганска. В одном из людей в камуфляже я узнала тебя. Ты стоял сначала чуть боком к камере, а потом повернулся, посмотрел куда-то мимо меня и улыбнулся своей улыбкой былинного витязя – русоволосого и ясноглазого. Последний фрагмент мозаики встал на свое место.

Край. Апрель 2014

Полуодетые апрельские деревья выглядели беззащитно, я шла по бордюру солнечной стороны улицы, балансируя тяпкой и перескакивая через трещины, как в детстве, и думала о том, что, когда победителям не хватает ума и сердца быть милостивыми, они сами готовят себе поражение.

Был момент, когда единство нации еще казалось возможным. Смешно сказать, но общее презрение к Януковичу оказалось сильнее даже заклятой дружбы Запада и Востока. На волне единодушного отвращения к «овощу» был шанс сделать Майдан действительно общей победой над прогнившей системой. Ну и зачем понадобилось первым делом поднимать языковой вопрос – кому свербело, кому горело? Только что хвастались, что на Майдане говорят на русском, потому что не в языке дело, и тут же кинулись переписывать несчастный региональный закон. Неужто не было дел важнее в развороченной стране? Зачем прилюдно ставили на колени мужиков из «Беркута», обливали зеленкой Царева, избивали директора телеканала? Не то чтобы у кого-то были иллюзии по поводу наших депутатов или нашего телевидения, но слишком красноречивым выглядело послание: «Пощады не ждите! Кто не с нами, тот против нас». Агрессивное и нетерпимое ко всякому инакомыслию, наскозь родимое мурло выглянуло из-под приятной интеллигентной физиономии сторонника евроассоциации. Неистребимое отечественное – мы вас, суки, научим родину любить – слышалось в истерических криках про Украину, которой слава, и героев, которым слава. Новогодние шутки про «пострелять москалив» больше не казались случайными. И пусть за Януковича голосовала вся Украина, «крайние» были обозначены сразу. «Спасибо жителям Донбасса за президента пидораса!» – декларировалось почти официально.