Сигурд. Быстрый меч

– Ты уже взял серебро, Сигурд. И с твоей стороны разумно, что ты хочешь держать его в безопасности. Но если нас тут заметят, город будет готов к приступу. Тебе-то неважно, возьмем мы его или нет, а мы хотим напасть неожиданно, чтобы не терять людей на стенах. Здесь нас не видно с реки, и никому из хёвдингов саксов не придет в голову проверить, что за груз мы везем.

– Не лучше ли тогда напасть на рассвете, а не пережидать ночь тут? – спросил я.

– Не лучше, если у тебя нет крыльев, – ответил Асбьёрн. – Нам надо связать лестницы, проверить веревки с крюками, разбиться на отряды и много еще чего. Только неразумные юнцы идут на приступ, не подготовившись как следует. Они думают, что залезть на стены города так же легко, как перепрыгивать с борта на борт.

Арвид изобразил улыбку, а Токе усмехнулся. Я сглотнул, потому что начал понимать, что остался в меньшинстве.

– Почему же мы этого не сделали раньше, а откладывали на сегодня, о, мудрый Асбьёрн? – спросил я с вызовом.

– Потому, о, глупый Сигурд, – ответил АсБьёрн преувеличенно вежливым голосом, – что даже ты мог бы знать, что в дюнах на море нет деревьев, из которых можно сделать лестницы, а здесь есть.

Токе смотрел на меня с вызовом, Асбьёрн с усталостью, Перелетный Арвид с подозрением. И только Мечислав улыбался.

– Сейчас уже вечереет, и скоро станет совсем темно. Утром у нас будет время связать лестницы и договориться о том, кто и где лезет на стены, куда встают лучники, кто несет щиты. К городу мы подойдем с приливом, разбившись на несколько отрядов. И саксы в Хаммабурге даже не смогут опомниться, когда несколько проходящих мимо кораблей внезапно причалят и с них на берег сойдут воины. Нам надо захватить ворота и два замка бискупа, что стоят с разных сторон от главной пристани. Без лестниц этого не сделаешь: даже если мы захватим ворота, замки отгорожены от города, так что все равно придется лезть на стены. И стоит поторопиться, пока там еще не изготовились отражать приступ.

Токе кивнул и решил показать, что в военных хитростях он разбирается лучше меня:

– Мы пойдем тремя отрядами, как отдельные купеческие караваны. Один отряд высадится перед воротами, а два других – напротив замков. Скажи еще, что это плохо задумано!

Я не знал, что сказать. Слова не шли у меня с языка, но наконец я собрался с мыслями и начал медленно говорить:

– Я знаю, о чем вы думаете. Вы думаете, что серебро в поясе превратило меня в труса. Но, клянусь копьем Одина, это не так. Я сам поведу своих людей на стену, когда для этого придет время. Однако сейчас я чувствую, что боги посылают мне знак. Разве не первое правило любого набега, что корабли должны быть всегда готовы уйти, если враг оказывается слишком силен? Разве не стоит сначала послать разведчиков и убедиться, что враг нас не ждет, прежде чем вставать там, где нам неудобно будет биться?

Серый Коготь нахмурился:

– Ты думаешь, Сигурд, ты один у нас знаешь, как следует вести войско в набег? Скажи, сколько лет ты уже хёвдинг? Может быть, ты ходил с конунгом Свейном на Запад? Или плавал на Восток? Нет, ты стал хёвдингом только потому, что Эстейн Синий Змей не хотел отдавать корабль ярлу Паллигу. И только из уважения к твоему отцу, люди готовы и поныне считать тебя хёвдингом. Но вижу я, недолго тебе еще им быть, если ты будешь продолжать так дальше.

Арвид и Токе кивнули. Я вспотел:

– Немногие назовут меня бывалым воином, но мой отец не раз ходил и на Восток и на Запад. И я знаю, что есть правила, которые нельзя нарушать…

– И одно из этих правил гласит: в походе есть только один вождь! – прервал меня Асбьёрн. – И этот вождь – я! Потому ты должен делать, что я говорю, а не прикрываться именем отца. Твой отец был славным воином и не пытался отсидеться за спиной товарищей, получив свое серебро.

Я покраснел и был готов броситься на Асбьёрна с мечом, но тут снова в спор вступил Мечислав:

– Я уже отправил разведку и выставил стражу. Так что об этом можно не тревожиться. Никто не приблизится к кораблям незаметно.

Я кивнул.

– Мы пойдем впереди, чтобы никто не обвинял нас в трусости, – сказал я и вышел.

Я рассказал все Кетилю и услышал в ответ:

– Как сказал бы Хрольв Исландец, если бы не храпел сейчас, перепив крепкого меда, иногда честь требует того, что противоречит осторожности. Но норны сплели нить твоей судьбы, и ты ничего не можешь изменить. Потому смело иди навстречу опасности. Если твоя судьба – умереть, то стоит умереть с честью, чтобы твоя слава пережила тебя.

– Ты знаешь, как подбодрить товарища, Кетиль, – сказал я и завернулся в плащ, устраиваясь спать. – Теперь я засну спокойно и не буду печалиться из-за каких-то саксов, которые только и думают, как прославить меня.