Сигурд. Быстрый меч

– Но отец не знал, что Мстислав предложит. Ведь ясно же, что ваграм не пройти через Хедебю без нас. Потому он и предложил разделить все по справедливости…

– Возможно и так. Но Эстейн Синий Змей говорил мне: лучше жаба в похлебке, чем рыба в море. Что ты знаешь о Хаммабурге? Сколько там воинов? Почему нельзя напасть на него, спустившись по Лабе, а не поднявшись от устья? Нет у меня веры Мстиславу, а потому лучше взять серебро сейчас.

Токе помотал головой:

– Делай, как знаешь, но подумай, сколько людей останется у тебя в команде, когда мы начнем делить золото и рабов.

Я кивнул:

– Как раз об этом я и думал, покуда вы состязались в восхвалении справедливости конунга вагров. Многие бы сказали, что я слишком многое ставлю на кон. Но голос внутри меня шепчет, что есть здесь подвох, и я не верю Мстиславу. Возможно, это боги подсказывают мне.

Утром мы вернулись к своим кораблям, и немало было зависти со стороны людей Токе и Перелетного Арвида, когда я раздал своим воинам серебро Мстислава. Асбьёрн, конечно, тут же начал рассказывать, как я продешевил, и я видел, что Рагнар, кажется, готов осудить меня. Но Кетиль Борода хлопнул меня по плечу и сказал:

– Серый Коготь тогда был в Миклагарде, а я ходил с отцом конунга Свейна Харальдом Синезубым на саксов тринадцать лет назад, когда ободриты восстали, а наш конунг решил погреть руки у чужого костра. Тогда мы и взяли у саксов Хедебю. И я сам лез на стены Хаммабурга, что казались мне тогда высотой до неба. Что бы ни говорил конунг Мстислав, даже с тремя сотнями воинов взять этот город совсем не просто. Потому лучше жаба в похлебке, чем рыба в море.

К вечеру около наших кораблей появились шнекки вагров. Всего их было десять, и на каждой было по пятнадцать воинов. Вел их Мечислав, которого наши люди стали называть Мислейф. Асбьёрн спросил было, почему с нами не идет сам конунг Мстислав, но его брат ответил только, что у конунга появилась забота на южных рубежах, и он выступил туда с войском. Хаммабург же и ему, Мечиславу, взять под силу. Асбьёрн кивнул, хотя, по-моему, начал о чем-то задумываться.

Мы отплыли на следующее утро: сначала наших три корабля, а за нами десять шнекк вагров. Ветер был попутный, и к вечеру мы вошли в длинный и узкий фьорд Слин. Асбьёрн хотел поторопить нас и заночевать в Хедебю, однако Мечислав сказал, что опасно, когда несколько сотен воинов ночуют слишком близко от богатств торговцев. Потому мы заночевали у моря, а наутро пошли в глубь фьорда.

Берега с обеих сторон были болотистыми, то и дело справа и слева возникали небольшие заливы, в которых стояли купеческие корабли, пережидавшие ночь. Кто-то из воинов громко пожалел, что нам нельзя здесь поживиться, однако Кетиль Борода прикрикнул, чтобы все запомнили, что весь этот фьорд – под защитой мира самого конунга Свейна.

Вскоре от левого берега отошел большой черный корабль и пошел наперерез «Сыну бури», который шел у нас первым. Воины с корабля что-то крикнули Токе и Асбьёрну, стоящим на корме. Асбьёрн ответил. Слов было не разобрать, так как ветер дул нам в корму. Наконец, Асбьёрн бросил на палубу черного корабля что-то похожее на мешочек с серебром. Потом мне показалось, что серебро взвешивали, потому как прошло немало времени, пока с черного корабля не крикнули нечто похожее на пожелание доброго пути и не отвернули снова к берегу. Кетиль усмехнулся:

– Видать, Серый Коготь думал пройти, не заплатив конунгу Свейну. Да только у нашего конунга без платы и в отхожее место не выйдешь.

Все уже устали работать веслами, когда берега фьорда слегка разошлись, и мы стали замечать на берегу хутора, окруженные полями зреющей ржи. Ярко светило солнце, равномерный плеск весел успокаивал, а на всем небе, от края до края, не было ни облачка. Наконец слева показались поросшие травой валы Хедебю. Я вспомнил рассказы отца, о том, что этот город был настолько богат, что его обитатели похвалялись деревянными мостовыми, устроенными, чтобы богатые купцы не пачкали свои сапоги из крашеной кожи. Я очень хотел побывать там и все увидеть своими глазами, однако понимал, что на запад мы пойдем без остановки, иначе возникнут споры между моими воинами, что уже получили свою плату, и остальными, у кого в поясе не было ни кусочка серебра. Вот на обратном пути все должно быть по-другому, и воины, взявшие богатую добычу, смогут купить здесь у купцов с Востока и Запада все, на что хватит им добытого в бою. А мои воины тогда будут им завидовать и проклинать меня всеми известными им проклятиями.

Прямо на берегу мы наняли перевозчиков и с утра уже втащили корабли на деревянные катки, в каждый из которых впрягли по восемь здоровых лошадей. У людей Мечислава забот было меньше: их шнекки были намного легче наших кораблей, и они могли тянуть их сами, а катки они привезли с собой, так что разочарованным перевозчикам нечего было с них взять.

Асбьёрн Серый Коготь глядел, как вагры споро тянут свои шнекки по утоптанному тысячами ног пути, и говорил:

– Приятно идти налегке, засунув большие пальцы рук за пояс, и смотреть, как другие рвут жилы.