Сияние Авроры

Я и раньше бывала здесь, в этой самой комнате. Внезапно меня переносит в то мгновение. У нас инструктаж, нам проводят экскурсию по кораблю. Приветливая дама с короткой стрижкой цвета розовой сахарной ваты ведет нашу группу вдоль рядов и острит по поводу того, что через несколько дней нам наконец удастся вздремнуть, в чем мы все из-за приготовлений к путешествию очень нуждаемся.

Мы смеемся, некоторые из нас нервно хихикают: все же криозаморозка – относительно новая технология, а Складка – таинственное место. Затем, точно молния, сверкает вспышка, и экскурсовод превращается в высохший труп. Все кругом мертвы, жизнь покидает их лица, и они уплывают прочь.

Я чувствую, как Кэл трясет меня, но не могу ответить. Все мое тело гудит, словно внутри зарождается ураган, я теряю над собой контроль. Пространство вокруг заполняется эхом, людьми, которые расхаживают, говорят, проходят над нами и сквозь нас, словно это мы ненастоящие и погибли, канув в небытие, много веков назад.

Теперь я ощущаю глубокий фиолетовый цвет сознания Кэла, пронизанный золотыми и серебряными нитями. Он говорил, будто, в отличие от своей сестры, ничего не унаследовал от матери-Путеходца, но в это мгновение я понимаю: он ошибается. Его золотые нити спрятаны настолько глубоко, что он, похоже, сам не догадывается об их существовании. Я цепляюсь за его разум своей полуночной синевой, серебряная пыль звездного света кружится в диком танце. Я не могу успокоить ее. Не могу сдержать.

Я вынуждена.

ВЫНУЖДЕНА.

Я уже больше не в коридоре и в то же время там – одна вспышка молнии, возвещающая о каждой перемене, сменяется другой, новые места накладываются друг на друга. Корабль внезапно опутывают лианы Ра’хаама, которые быстро ползут вверх по конструкции, удерживающей криомодули. Затем меня ослепляют белые огни госпиталя Академии Авроры. Они преобразуются в разноцветные экраны спортбара на Семпитернити, где Кэл и Тайлер подрались с Несломленными. Затем вихрем врываются в подводный бальный зал Кассельдона Бьянки. Я слышу громкий смех гостей, танцоров, грохот музыки, после чего ее ритм перерастает в топот бегущих ног.

Смех переходит в ликование зрителей – и вот я уже на беговой дорожке у себя дома в окружении старшеклассников. Которые потом превращаются в высохшие трупы и рассыпаются в прах.

Внутри меня подобно паводковым водам, бьющим о плотину, нарастает сила. Я вижу, как Кэт оборачивается ко мне с протянутой рукой, потом ее глаза вспыхивают и окрашиваются в голубой, зрачки обращаются цветами, и она кричит. Вижу глядящего на меня в объектив камеры адмирала Адамса. Вижу Кэла, одетого в тот же скафандр, что и сейчас, только настоящий Кэл по-прежнему рядом со мной. Видение. Призрак. Будущее. Он вскидывает руки, будто защищаясь от удара, а потом выстрел бьет его прямо в грудь. Он с жутким воплем отлетает назад.

– КЭЛ! – кричу я.

Его голос доносится откуда-то издалека: он зовет меня домой, обратно в криохранилище, обратно к себе. Но Кэл-видение, Кэл-призрак, Кэл-будущее врезается в стену позади него, при виде дымящейся дыры в его груди мой внутренний ураган взрывается вихрем горя, злости и страха.

Я не могу…

Я.

НЕ МОГУ.

В следующую секунду я возвращаюсь в свое тело и в конце концов отпускаю ее – неистовая сила вырывается из меня, расползается в стороны, образуя сметающий все на своем пути идеальный шар, в эпицентре которого оказываемся мы с Кэлом. Стены «Хэдфилда» выворачивает наружу, криомодули разваливаются, тела уносит в пустоту. Палуба под нами рушится, потолок над головами разлетается на части, из моего правого глаза льется вверх серебристый свет, подобно сияющему маяку.

– Дыхание Творца, это что еще за черт? – ревет Финиан.

Я едва слышу в наушниках крики остальных. Весь «Хэдфилд» ходит ходуном, и мне кажется, будто Кэл тащит меня за собой. Сила исходит из меня бурными потоками, плотина внутри разрушена, я безуспешно зажимаю руками расширяющиеся трещины.

Сквозь туман прорывается голос Тайлера:

– Экстренное возвращение! Я блокирую их сигналы, подвожу «Ноль» к борту. Быстрее, уходим!

Я не вижу Кэла – только скалистый, пустынный пейзаж; песок и камни блекло-серого цвета; густые синие тени; безжизненное, мертвое небо над головой.

Я никогда не видела этого места раньше, но больше всего на свете хочу оказаться там.

Руки Кэла смыкаются вокруг меня.

Видение меркнет.

Все погружается в черноту.

9. Кэл

Повсюду царит тишина.