Сияние Авроры

– С ним все хорошо. – Фин задумчиво хмурится, словно вдруг засомневался в этом. – Футляр для сигарилл, который дал ему Адамс… Он отразил выстрел. Как будто Адамс знал…

– Как такое возможно? – спрашиваю я растерянно.

Тут в разговор, пока мы не стали строить всякие домыслы, вмешивается Тайлер и, как всегда, переходит к самому главному.

– Тебе удалось получить информацию с черного ящика, да?

Фин кивает:

– Она на моем униглассе, который забрали, но я максимально, насколько смог, зашифровал данные. Им потребуется немало времени, чтобы взломать код, при этом до конца все данные не сотрутся.

– Хорошая работа, легионер.

Фин кивает в ответ на похвалу, затем снова глядит на яму и с трудом сглатывает.

– А кто-нибудь знает, что это за драккан, которому нас хотят скормить?

Я пожимаю плечами:

– Я проспала всю ксенобиологию.

– У них, случайно, нет аллергии на бетрасканцев?

– Вон он. – Тай указывает на плечо Саэдии. – Это драккан.

– О. – Фин хмуро смотрит на маленькую рептилию с темной чешуей, которая обвила горло хозяйки. Девушка тянется к миске сбоку от себя и бросает твари рваный кусок мяса – та ловит его в воздухе острыми крошечными зубками.

– О-о-о-о. – Я заметно оживляюсь.

Светлые брови Фина сходятся на переносице.

– М-м-м, вообще я не из тех, кто судит о качестве по размеру, но вам не кажется, что он несколько… маловат?

Саэдии встает и разводит руки в стороны, прекращая нашу дискуссию. Потом обводит остальных Несломленных взглядом, излучающим темную, надменную властность, пока их приглушенные разговоры не стихают, шепот не прекращается, а единственными звуками не остаются урчание двигателей и стук моего сердца.

Как только на арене воцаряется полная тишина, Саэдии начинает говорить на сильдратийском, а я – тихонько переводить.

– Тот, кто был потерян, теперь найден, – произносит она. – В благодарность Пустоте за возвращение моего брата мы споем песню разрушения и исполним танец крови. Мы вкусим сердца врагов, чтобы их сила стала нашей.

Она указывает вниз, на высокую сильдратийку, стоящую в яме возле панели управления в стене. Губы Саэдии изгибаются в легкой улыбке.

– Выпустить драккана, – говорит она.

Женщина нажимает кнопку. Пол в центре арены внезапно трескается и расходится, под ним оказывается глубокое логово.

И из него доносится содрогающийся, пробирающий до костей рев.

– Этот, – шепчу я, – похоже, не так уж маловат.

Несломленные вокруг нас принимаются торжественно, в едином ритме топать ногами, и при виде выбирающегося из логова существа мое сердце ухает вниз. Двадцатиметровая, извивающаяся, черная, как ночь, рептилия – гораздо больше и злее твари на плече Саэдии. Она запрокидывает голову и ревет, клыки сверкают в алом свете, и ее крик отдается в моей груди. Когти длиной с мою руку. Жало на хвосте размером с мое тело.

– Дыхание Творца, нам конец, – шепчет Финиан.

Тайлер смотрит на меня: его челюсти сжаты, глаза широко раскрыты. Он пытается отыскать выход из сложившейся ситуации. Мой младший братец – гений тактики. Как бы я ни подтрунивала над ним, как бы ни тыркала его по этому поводу, его план действий всегда нас спасал. И сейчас я, даже не будучи религиозной, почти близка к тому, чтобы вознести молитву Творцу: хоть бы у Тайлера нашелся какой-то козырь в рукаве.

Губы Саэдии медленно открываются, и у меня замирает сердце, когда она начинает говорить.

– Стойте! – рявкает Тайлер.

Грохот топающих ног немного стихает. Саэдии смотрит на Тайлера сверху и наклоняет голову так, будто перед ней собака, внезапно научившаяся говорить.

– Скар, будь моим переводчиком, – бормочет он. – Переводи все, что я говорю. Это приказ.

В его голосе – сталь, в глазах – лед. В это мгновение я вижу в нем столько от отца, что мне хочется разрыдаться.

– Хорошо, – тихо отвечаю.

Тайлер поворачивается к Саэдии, широко раскинув руки. Я начинаю переводить:

– Меня зовут Тайлер Джонс. Я сын Джерико Джонса!

На этих словах над ареной повисает безмолвие, имя отца расползается среди воинов подобно пламени. Как я и говорила: здесь тоже помнят Великого Человека.

– Мой отец долгие годы воевал с вашим народом! – выкрикивает Тайлер. – Он тысячами проливал кровь ваших воинов. И его кровь течет в моих венах.

Теперь воцаряется полная тишина, в море фиалковых глаз отражается едва уловимая, жгучая злость. Они помнят поражение на Кирейне, которое нанес им наш отец. Позор, которому после этого подверглась вся их клика.

Тай поднимает глаза на Саэдии – его челюсти сжаты, взгляд прищурен.

– Я – командир этого экипажа. Я веду – они следуют за мной. И твой брат в том числе. Моя сестра не воин. Моя команда не воины. Поэтому кого и нужно бросить в эту яму, так это меня, и только меня. Сын Джерико Джонса не нуждается в помощи, чтобы сделать сумку из какой-то там ящерицы.

На этом месте я запинаюсь и гляжу на брата.

– Тай…

– Ты сказала, эти люди уважают бесстрашие, – тихо говорит он, по-прежнему не отрывая взгляда от Саэдии. – Так вот это самое бесстрашное, на что я способен. Переведи им, Скар.

Я делаю, как он просит, – от слов Тая глаза Саэдии сужаются.