Сияние любви

Если Даниэла говорила девочке, что этого человека она не знает, девочка, глядя на нее с укоризной, говорила: «Ты это просто забыла, мамочка, постарайся, ты обязательно вспомнишь». Вот такие проблемы с девочкой.

Даниэла водила ее сначала к психологу, потом к психотерапевту, давала ей таблетки, но ничего не помогло. Психотерапевт сказал, что странное поведение девочки не опасно для окружающих. Даниэла честно призналась, что девочка приняла всего одну таблетку и заявила, что лекарство мешает ей чувствовать и наотрез отказалась его принимать.

Про себя я подумала: «Слава Богу», – и начала объяснять Даниэле, кто такие дети Индиго, яркой представительницей которых и является ее дочка. Полтора часа мы разговаривали, но за это время Грэтта ни разу не дала о себе знать. Мать волновалась, но я успокоила ее, и мы вместе выглянули с балкона. Девочка играла с другими детьми, устроившись на покрывале под березой.

Мать с трудом понимала, как ее дочь может знать детей и учительницу из 1-б класса. Она сомневалась, что дочь будет пианисткой, но после моих объяснений она успокоилась и согласилась, что девочку нужно перевести в 1-б класс и купить ей пианино, тем более, что такая возможность есть.

Даниэла записала названия рекомендованных книг, которые могут помочь ей наладить отношения с дочерью и перестроиться самой, учитывая, что на подходе еще один малыш, такой же непонятный ребенок Индиго.

На самом деле, в этих детях нет ничего непонятного, они просто другие и их необходимо принять такими, какие они есть, постараться их понять и помочь им адаптироваться в нашем мире.

Да, они способны видеть сущностей из других измерений и даже общаться с ними. Да, они знают с момента рождения – кто они, к кому, куда и зачем они пришли, что они должны сделать в этой жизни, но это же не повод не доверять им и считать их психически ненормальными. Да, они чересчур энергичны, подвижны более обычных детей, зато умны и сообразительны необыкновенно.

Мой 6-летний внук Денис сказал, что ему нужна книга о камнях, их свойствах, но не популярная, а научная. Мы с его папой, моим сыном, были удивлены, но книгу ему купили. Он не забросил ее на полку, не забыл о ней, а начал тщательно изучать. Только он знает, зачем ему, 6-летнему ребенку, это нужно, а мы этого знать не можем, так хотя бы должны постараться не мешать ему.

Вернемся к Грэтте. Она возвратилась домой сама, подняла на меня свои сияющие глаза и со спокойной уверенностью сказала: «Спасибо, я знала, что вы меня понимаете и поможете маме услышать меня», – и маме: «Мамочка, ты самая лучшая, я рада, что мы с тобой, наконец, нашлись. Ты вспомнила?»

«Да, моя деточка, я тебя начинаю вспоминать», – неожиданно для меня ответила ей Даниэла.

Это лишь один яркий случай с ребенком Индиго в моей практике, но, к великому сожалению, были истории и с более тяжкими последствиями для детей.

Эльвира заявила, что если я не смогу ей помочь, то идти за помощью больше некуда. Дэвид, ее 10-летний сын, учащийся, очень толстенький мальчик. Она рассказала, что с того момента, как он начал ходить, с ним невозможно справиться, он никого не слушает и не понимает, а мальчик тихо добавил: «Потому, что меня никто не понимает и не узнает».

Далее Эльвира поведала, как она отвела сына к психотерапевту, где мальчика признали гиперактивным и имеющим дефицит внимания (это самые частые диагнозы детям Индиго). Врач назначил Дэвиду лекарства, и мама заставляла мальчика их регулярно принимать. После недели такого «лечения» мальчик стал апатичным, сонливым, безразличным ко всему происходящему, много ел, спал. Мама успокоилась, а Дэвид к первому классу школы стал инсулинозависимым диабетиком. Когда это случилось, мама, по совету психотерапевта, перестала давать сыну успокоительные таблетки, но они уже успели сделать свое черное дело.

Теперь Дэвид, по мнению мамы, хороший, спокойный мальчик, замечательно учится, контактен с другими детьми, но у него сильно прогрессирует диабет и глаза какие-то потухшие. Дэвид тихо прокомментировал: «Ты же сама этого и добивалась».

Эти его тихие комментарии к маминому рассказу о нем, пояснили мне, в чем суть разрешения ситуации. Стало совершенно очевидно, что мама из друга и помощника своего ребенка, превратилась в его ярого врага. Она действовала с позиции силы не для помощи сыну, а для собственного спокойствия, не думая о возможных последствиях. Результатом тому явилось его недоверие к ней, огорчения и, как следствие, тяжелая болезнь мальчика.

Мама Дэвида тоже получила серьезный урок и пришла к выводу, что нужно понять сына и научиться ему помогать, а не вредить, стать его союзницей.