Сияние снегов

В днях, как в снах, безлюбовно тупящих,
измотавших сердца суетой,
можно ль жить, как живет одуванчик,
то серебряный, то золотой?

Хорошо, если пчелки напьются,

когда дождик под корень протек, –
только, как ты его ни напутствуй,
он всего лишь минутный цветок.

Знать не зная ни страсти, ни люти,

он всего лишь трава среди трав, –
ну а мы называемся люди
и хотим человеческих прав.

Коротка и случайна, как прихоть,

наша жизнь, где не место уму.
Норовишь через пропасти прыгать –
так не ври хоть себе самому.

Если к власти прорвутся фашисты,

спрячусь в угол и письма сожгу, –
незлобив одуванчик пушистый,
а у родичей рыльца в пушку.

Как поэт, на просторе зеленом

он пред солнышком ясен и тих,
повинуется Божьим законам
и не губит себя и других.

У того, кто сломает и слижет,

светлым соком горча на губах,
говорят, что он знает и слышит
то, что чувствуют Моцарт и Бах.

Ты его легкомыслья не высмей,

что цветет меж проезжих дорог,
потому что он несколько жизней
проживает в единственный срок.

Чтоб в отечестве дыры не штопать,

Божий образ в себе не забыть,
тем цветком на земле хорошо быть,
человеком не хочется быть.

Я ложусь на бессонный диванчик,

слышу сговор звезды со звездой
и живу, как живет одуванчик,
то серебряный, то золотой.

1992

Россия, будь!