Я всем гонимым брат,в душе моей нирвана,когда на Араратсмотрю из Еревана,когда из глубокаверблюжьим караваномсвятые облакаплывут над Ереваном,и, бренное теснятрагедией исхода,мой мозг сечет резняпятнадцатого года,а добрый ишачок,такой родноволосый,прильнув ко мне, со щекоблизывает слезы…О рвение любви,я вечный твой ребенок, –Армения, плывив глазах моих влюбленных!Устав от маеты,в куточек закопайся, –отверженная тысиротка Закавказья.Но хоть судьба бродягне перестала влечь нас,нигде на свете такне чувствуется Вечность.Рождая в мире тишь,неслыханную сердцем,ты воздухом летишьк своим единоверцам.Как будто бы с луны,очам даруя чары,где в мире не славныармянские хачкары?..Я врат не отопруни умыслу, ни силе:твои меня добруущелия учили.Листая твой словарьвзволнованно и рьяно,я в жизни не сорвалплода в садах Сарьяна.Блаженному служаи в каменное канув,живительно свежавода твоих фонтанов.О, я б не объяснил,прибегнув к многословью,как хочется весь миробнять твоей любовью!..Когда ж друзей семьязовет приезжих в гости,нет более, чем я,свободного от злости.Товарищ Степанян!Не связанный обетом,я нынче буду пьян –и не тужу об этом.Я не закоренелв серьезности медвежьейи пью за Карине,не будучи невежей.А на обед очагуже готовит праздник,и Наапет Кучакстихами сердце дразнит.1985
9 января 1984 года
Изверясь в разуме и в быте,осмеян дельными людьми,я выстроил себе обительиз созерцанья и любви.И в ней предела нет исканьям,но как светло и высоко!Ее крепит армянский камень,а стены – Пущино с Окой.Не где-нибудь, а здесь вот, здесь вот,порою сам того стыдясь,никак не выберусь из детства,не постарею отродясь.Лечу в зеленые заречья,где о веселье пели сны,где так черны все наши речиперед безмолвьем белизны.Стою, как чарка, на пороге,и вечность – пролеском у ног.Друг, обопрись на эти строки,не смертен будь, не одинок…Гремят погибельные годы,ветшает судебная нить…Моей спасительной свободыникто не хочет разделить.