Сила доброты. Как с помощью эмпатии менять мир к лучшему

Несколько десятков лет назад технологии из лаборатории Джереми существовали только в научно-фантастических романах. А несколько лет назад это была оригинальная, дорогостоящая и технически несовершенная идея — увлекательная, но бесполезная. И вдруг она выстрелила. В 2014 году Facebook купила компанию Oculus VR за 2 миллиарда долларов. В то же время масса дешевых портативных устройств стоимостью от 10 до 300 долларов сделала виртуальную реальность доступной всем. По мнению Джереми, это не рядовое новшество в мультимедиа. «Виртуальная реальность психологически мощнее любой другой когда-либо созданной искусственной среды», — пишет он[287]. Секрет в «психологическом присутствии», как выражается Джереми. Книги и кино переносят нас в свой сюжет, но читатели и зрители не забывают, что они читают и смотрят. Виртуальная реальность настолько глубоко погружает в себя — забываешь, что все не по-настоящему. Пульс ускоряется, как если бы человек бежал на самом деле; он перепрыгивает препятствия и уклоняется от вражеского огня, будто они реальны. Легко перепутать виртуальную реальность с жизнью, потому что впечатления одинаковые.

Виртуальная реальность дополняет фантазии и наверняка повлияет на будущее игровой индустрии и порнографии. Но психологическое присутствие позволяет прочувствовать реальный опыт. По мнению Джереми, именно в этом корень популярности технологии.

Нападающие в американском футболе с ее помощью учатся лучше ориентироваться на поле, а студенты-медики — проводить сложные процедуры. В обоих случаях происходит быстрый, глубокий процесс обучения. Виртуальная реальность позволяет увидеть себя в теле старика или представителя другой расы, а еще посмотреть на мир глазами дальтоника. Как выяснили Джереми и его коллеги, такой опыт заставляет отказываться от стереотипов и снижает дискриминацию[288].

Узнав о подобных открытиях, художник Крис Милк решил воспевать виртуальную реальность как «совершенную машину увеличения эмпатии». В 2014 году Милк снял фильм виртуальной реальности «Облака над Сидрой» про двенадцатилетнюю девочку из лагеря Заатари в Иордании, где на то время проживали около восьмидесяти четырех тысяч сирийских беженцев. Зритель «знакомится» с Сидрой и проводит время с ней и ее семьей, изучая лагерь. Недавно Милк привозил фильм — вместе со шлемом Oculus — на Давосский всемирный экономический форум в Швейцарии.

«Эти люди, — рассказывает Милк, — не из тех, кто мог оказаться в палатке в лагере беженцев… но в один прекрасный день перенеслись туда, не выезжая из Швейцарии». По словам Милка, им стоило там «побывать». И вот почему: «Вы смотрите не сквозь экран телевизора… Вы сидите рядом с ней. Если опустите взгляд, то увидите под собой ту же землю, что и под ней. Так вы на более глубоком уровне понимаете, что она тоже человек. И чувствуете более глубокую эмпатию».

Вот так просто и эффективно. Да, технологии заслоняют нас друг от друга. Но все будет ровно наоборот, если подойти к ним иначе.

Милк снял убедительную историю, но экспериментально пока не подтверждено, что технологии погружения действительно развивают эмпатию. В этом есть сомнения. Представьте, что предлагаете кому-нибудь провести час в лагере для беженцев. Кто согласится и кто откажется? Люди, не желающие проявлять эмпатию, вообще не захотят входить в «машину эмпатии». Неравнодушных людей виртуальная реальность может сделать еще чуточку добрее. Но вопрос в том, способна ли она на большее.

Около трех лет назад мы с Джереми и студентами Фернандой Эррерой и Эрикой Вайц решили это выяснить. И придумали эксперимент с виртуальной реальностью, чтобы показать бездомных жителям Области залива в новом свете. С помощью Oculus Rift они наблюдали историю одного бездомного. Сначала зритель «просыпается» у себя в квартире, его выселяют, и ему надо продать какую-нибудь мебель, чтобы удержаться на плаву. С этим ничего не получается, и ему приходится жить в машине. Это запрещено, его застает полиция и конфискует автомобиль — так он оказывается в автобусе 22. В последней сцене можно узнать о других пассажирах. Если «кликнуть» на отца с ребенком, рассказчик объяснит: «Это Рэй и его сын Итан. Мать Итана долго болела и недавно скончалась. Рэю пришлось оплачивать больничные счета, и он влез в долги. Они в списке желающих в семейный приют, и пока там не освободились места, им приходится спать в автобусе».

Мы с Джереми не сомневались, что, пройдя по пути бездомного, люди ему посочувствуют. Но больше ли с помощью виртуальной реальности, чем при традиционных методах? Чтобы это узнать, одним участникам мы показали виртуальную реальность, а другим дали прочитать ту же историю и попросили представить себе, что думал и чувствовал главный герой. Таким способом эмпатия повышается, и это подтверждено десятками исследований, а значит, у виртуальной реальности был достойный соперник. Перед экспериментом я поспорил с Джереми, что любая низкотехнологичная альтернатива не меньше стимулирует эмпатию.