Сила эмпатии

Чтобы наладить контакт, особенно в условиях глобальной экономики, часто требуется повышенное внимание к нюансам чужой культуры. Заведите привычку, которая разовьет гибкость вашего мышления: когда чье-то поведение покажется вам необъяснимым, подумайте: «Может, дело в культурных различиях?» Как видно из историй о Томе и Мине, этот вопрос может избавить вас от многих неприятных переживаний. Определив, из каких культурных различий проистекает проблема, вы сможете обсудить ее, не переходя на личности.

ВНЕКУЛЬТУРНЫЕ РАЗЛИЧИЯ

Культура важна, но одной культурой нельзя объяснить все. Характер человека, его опыт, образование — все это источники различий. Эти различия, как правило, менее заметны, и обнаружить их на деле бывает нелегко. Кроме того, нежелание воспринимать чужую точку зрения часто оказывается слишком сильным.

Пенелопа и Мэри работают в маленьком офисе. Каждый день они много времени проводят вместе и обычно ведут себя вполне дружелюбно. Но хотя Пенелопа уважает Мэри как коллегу и профессионала, она чувствует себя неловко в ее присутствии. Проблема в том, что Мэри постоянно задает Пенелопе всевозможные личные вопросы, например: «Как продвигаются дела с твоей второй половиной?», «Ты близко общаешься с семьей?» или «Твоя беременность была запланированной?». Пенелопа воспринимает эти вопросы как неуместные, нарушающие границы ее интимного пространства. С ее точки зрения, такие разговоры между коллегами неприемлемы.

Если спросить Пенелопу, почему Мэри так себя ведет, она ответит: «Думаю, она любит совать нос в чужие дела. Обычная охотница до сплетен».

Но Мэри видит ситуацию по-своему. Она сердечный и открытый человек. Мэри одинаково любит общаться и с друзьями, и с родными, ее способ общения с человеком — это доверительные разговоры обо всем подряд. Мэри очень нравится Пенелопа, и она хотела бы сблизиться с ней. Поэтому Мэри расспрашивает Пенелопу о ее жизни и рассказывает ей о своей. Она часто делится с Пенелопой планами на выходные, секретничает о своих романах и делится семейными историями. Мэри расстраивает то, что, несмотря на все ее усилия, Пенелопа отдаляется от нее, хотя работе это и не мешает. Видя реакцию Пенелопы, Мэри лишь усиливает напор.

Итак, кто же прав? Разумеется, вопрос не имеет смысла — здесь нет правых и виноватых, просто столкнулись слишком разные личности; хотя вам, вероятнее всего, ближе одна, а не другая. В данном случае различие не в культуре, а в темпераментах. Но Пенелопа не учитывает этого различия, оставаясь в собственной системе координат, в рамках которой Мэри ведет себя недопустимо. Очевидно, Пенелопа переменила бы мнение, если бы осознала, что для Мэри такое поведение — проявление дружелюбия.

В случае с Эваном (см. начало главы) я начал по-другому относиться к нашему общению после того, как посмотрел на ситуацию его глазами. Я стал менее негативным, менее настойчивым, избавился от предвзятости. Но это был только первый шаг. Благодаря открывшейся мне картине я совершенно ясно понял, что проблему нужно обсудить с Эваном и вместе с ним найти более продуктивный способ общения.

Я вызвал Эвана и предложил поговорить о наших различиях в стиле общения. Я сказал, что при рассмотрении сложных вопросов прям, даже агрессивен, и предположил, что ему это доставляет дискомфорт. Не посоветует ли мне Эван, как скорректировать мой стиль, чтобы он чувствовал себя более уверенно.

К моему большому удивлению, Эван охотно отозвался на просьбу. Он сказал, что ему действительно трудно со мной разговаривать. Он нередко ощущает, что его принуждают к диалогу. В частности, когда мы заняты критическим разбором какого-либо вопроса, я хочу от него немедленного включения, тогда как ему нужно время, чтобы все обдумать и взвесить. И он слушает молча, поскольку пока не сформировал собственного мнения. Эван считает, что было бы больше пользы, если бы мы вели обсуждения с перерывами, во время которых он мог бы обдумывать сказанное. Мы хорошенько рассмотрели разницу наших стилей общения, и я пообещал Эвану исправиться.

Позднее, обдумывая нашу беседу, я удивился, насколько иначе Эван воспринимает происходящее. Для меня самый естественный и продуктивный способ разобраться с проблемой — это немедленно обсудить ее, и именно так я поступал. А поведение Эвана воспринимал как бегство от трудностей. В то время как для Эвана наиболее естественный и продуктивный способ решить проблему — не спеша все обдумать. Мне никогда не приходило в голову, сколь сильно разнятся наши подходы. И не поставь я вопрос о различиях, наши отношения наверняка продолжили бы ухудшаться. Приняв во внимание перспективу Эвана, я осознал, что могу и должен под него подстроиться. Отмечу, что важнейшим шагом в начале этого пути было понимание того, что мы с Эваном разные.

РАЗНЫЕ, НО РАВНОПРАВНЫЕ

Признать, что другой человек отличается от нас, недостаточно. Чтобы по-настоящему улучшить ситуацию, нужно признать не только существование чужой перспективы, но и ее правомочность.