Сила эмпатии

Более того, в понимании Сэма точка зрения Криса неправомочна. Негативные эпитеты, которые он применяет к Крису («безответственный» и «эгоистичный») ясно об этом свидетельствуют.

Предвзятое, искаженное и чрезмерно упрощенное описание другой стороны — частое явление. Дети в этом плане отличаются восхитительной прямолинейностью. Если спросить школьников, почему строгая учительница задает так много домашних заданий, они ответят: «Потому что она злая» или «Потому что она нас ненавидит». В устах ребенка такой ответ удивления не вызывает, но подобным образом иногда мыслят и взрослые — попав в застойную ситуацию, легко вернуться к детской модели поведения. Когда нам не нравится то, что делает другой человек, мы отводим ему незамысловатую роль в простейшем сценарии: «Он просто не любит планировать», «Она неорганизованная», «Он хочет всех контролировать», «Она эгоистка».

То, как Сэм описал свои отношения с Крисом, примечательно еще кое-чем. На мой вопрос Сэм ответил, что прекрасно понимает позицию Криса. Он настаивает на том, что его (примитивное и оценочное) описание образа мыслей Криса соответствует истине. Для постороннего наблюдателя, никак не вовлеченного в ситуацию, это описание представляется очевидно неверным. Однако Сэм не просто упускает нюансы в позиции Криса — он вообще не догадывается, что эти нюансы существуют. Сэм утверждает, что полностью понимает Криса. Он абсолютно слеп к тому, как много упускает из виду.

Я называю этот феномен двойной неосознанностью — человек не осознает точку зрения другого человека и не осознает, что он это не осознает. Двойная неосознанность — серьезное препятствие на пути к выходу из застойной ситуации, поскольку закрывает от человека саму возможность по-настоящему воспринять чужую точку зрения. Зачем Сэму заставлять себя рассматривать точку зрения Криса, когда он и так ее понимает?

Таким образом, первый шаг к выходу из застойной ситуации — это сомнение. Очень важно выработать в себе привычку сомневаться: а верно ли я понимаю собеседника? Чтобы двинуться дальше, Сэму нужно открыть разум для альтернативных объяснений, не ограничиваясь заявлением «Крис безответственный и эгоистичный».

Но сделать это не так легко. Необходимость сомневаться лишает нас столь комфортной уверенности в собственной правоте. И, как мы уже видели, чем дальше чужая точка зрения от вашей, тем менее приятно бывает ее принять.

Я сказал Сэму, что, по-моему, он чрезмерно упрощает точку зрения Криса, и предложил ему взглянуть на ситуацию глазами его коллеги. В то время как Сэм считает следование строгому графику объективно профессиональным подходом, Крису кажется, что Сэм навязывает ему свой стиль работы. Для Криса педантичность Сэма такая же помеха, как для Сэма — свободное парение Криса. Сэм в глазах Криса предстает твердолобым, косным любителем расписаний и таблиц. Я подталкивал Сэма к тому, чтобы признать: точка зрения Криса отличается от его, но имеет такое же право на существование, по крайней мере — по мнению Криса.

Неохотно выслушав меня, Сэм запротестовал: «Но Крис неправ! Почему я должен признавать мнение, которое считаю совершенно неразумным?»

Поделившись вкратце теми же мыслями, что изложены в этой главе, я пояснил Сэму, что понимание другой точки зрения поможет ему исправить ситуацию. Это позволит Сэму перейти к более конструктивному диалогу. Я также подчеркнул, что Сэму не надо принимать точку зрения Криса как свою, нужно просто понять ее. Чтобы наладить отношения с Крисом, Сэму не нужно становиться Крисом. Что ему нужно — это научиться обсуждать с Крисом различия в их перспективах.

Объяснив, почему важно понимать позицию Криса, я попросил Сэма рассказать, как он ее представляет себе теперь. Он сказал: «Полагаю, Крис чувствует, что я заставляю его делать все по-моему, то есть планировать. А он не любит планировать. Ему кажется, что я напрямую давлю на него, утверждая, что мой способ работать — единственно верный, вместо того чтобы просто попросить его позаботиться о благе компании».

В этот момент я понял, что у нас прогресс. Сэм готов был отстраниться от личного мнения и признать точку зрения Криса как правомочную. Я сказал: «Итак, будь вы на месте Криса и придерживайся вы его воззрений, чего бы вы как разумный человек хотели?» Немного подумав, Сэм ответил: «Наверное, я хотел бы, чтобы тот человек слышал меня и уважал мою точку зрения. И я хотел бы добровольно пойти на компромисс, согласившись более аккуратно планировать свои дела, а не делать это из-под палки».

Теперь Сэм видел перспективу Криса изнутри и описывал точку зрения коллеги намного более здраво, не упуская нюансов. Разница с первоначальным описанием была разительной. Эта перемена в образе мыслей стала возможной благодаря тому, что Сэм поставил себя на место Криса и постарался рассказать историю так, как это сделал бы сам Крис.