Сила любви

Сжавшаяся в комок Герда судорожно перевела дыхание. На этот раз она уже не сомневалась, что Кай ошибётся или не сможет вспомнить. Крик боли возвестил о том, что ответ вновь оказался верным, а она вдруг вспомнила о том, как любила потешаться над начитанностью Кая. Беззлобно и в шутку, но всё же теперь её единственно защищала его начитанность и то, что медики называют болевым порогом. Сколько он ещё сможет вытерпеть? Сколько правильных ответов она успеет услышать от него?

Стекающая по столешнице кровь быстро впитывалась в джинсу, спускалась по ногам всё ниже, пропитывала носки Кая, купленные ему на Новый Год Гердой, проникала в кроссовки и от них медленно растекалась по неровностям бетонного пола. Кай извивался, пытаясь отстраниться от боли, но та уже успела плотно к нему прилипнуть. Они уже составляли единое целое. Боль стала ему ближе Герды.

– Седьмой вопрос: музыкальный. Что за мелодия наполняет стены моего храма? Какое название у звучащей мелодии?

Кай сразу и не сообразил, что те звуки, с которых началось его пребывание в храме Купидона, представляют собой мелодию. Резкие, искажённые, отражённые, испорченные звуки вывели его из дремоты, он даже не задумывался над тем, что за ними может скрываться хоть какая-нибудь мелодия.

Цикличная запись не прекращалась ни на секунду их совместного заключения. Она наполняла каждый тяжкий момент и заставляла свербеть где-то в черепной коробке. Кай попытался сосредоточиться, уловить ритм, он задержал дыхание и вверил ушам их общую с Гердой судьбу, но внезапно вмешался Купидон.

– Узнаёшь, Кай? Узнаёшь, что за мелодия? Она звучит специально для вас! Что за дивные ноты!

Механический голос полностью перебивал звучание мелодии, он отвлекал и не давал вслушаться. Кай снова выпустил из себя воздух и стал пытаться опознать доносящееся из динамиков звуки, как его второй раз подряд отвлёк садист-Купидон.

– Никак не можешь узнать? Сколько времени ты её до этого слушал? Сколько было возможностей сосредоточиться на звучании? Ну же, Кай, после шести вопросов ты не можешь опознать мелодию?

– Заткнись-заткнись-заткнись! – Выкрикнул Кай, Купидон не давал ему слушать, отвлекал от мелодии, а между тем, время на ответ стремительно таяло. Каю удалось различить несколько последовательных нот, он цеплялся за них, он старался раскрутить их и заставить прозвучать в его голове цельным отрывком, но механический голос издевался над жалкими попытками его жалкого состояния.

…у Герды была маленькая гитара в три четверти. Она всегда стояла в раскрытом чехле под книжными полками, и по вечерам Герда любила брать её в руки. Кай не уставал наблюдать за тем, как её тонкие, ловкие, точные пальцы перебегали с одного лада на другой и плясали танец успокаивающих мелодий. Она знала не так много произведений и по большей части смущалась их играть, но, когда на неё находило гитарное настроение, он мог сидеть ночь напролёт, слушая её игру. Среди прочего была медленная, размеренная мелодия, специально адаптированная под струнный инструмент, потому как оригинал исполнялся на свирели…

– Что за мелодия? – В несчётный раз спросил Купидон.

– Одинокий пастух. – Ответил Кай, а в его голове звучали не это надрывное подобие, а чистые гитарные переборы умелых пальцев Герды.

– Ваша любовь крепка, но достигнет ли она абсолюта? – С этими словами Купидон запустил безжалостный механизм.

Герде захотелось кричать. Её собственная боль не помешала ей раздвинуть челюсти и присоединить своё мычание к рвущемуся наружу рёву Кая, давшего правильный ответ.

Купидон не ведал жалости, ему было известно, что боль – достойная и единственная плата на истинность чувств. Его усиленный динамиками голос перекрыл вопли теряющего рассудок Кая. Семь ступеней пройдено, эта пара очень близко подошла к заключительной стадии. В первую очередь ради них самих Купидон должен был продолжать испытание.

– Не сомневаюсь, что ты представил в своей голове Герду, играющую на гитаре «Одинокого пастуха». Весьма похвально, что ты сумел распознать мелодию при условиях местной акустики…