Сила Мира

И, увы, обходного пути нет. Придется перебираться через пещеру-печь. Для меня не проблема: и не через такое проходил. Есть вполне надежный (на вид) карниз, ведущий по краю пропасти. С помощью магии его можно укрепить до нужной степени, а самому на время обратиться в нечто вроде зомби, нечувствительного к жару и ядовитым газам. Конечно, возвращаться в мир живых трудно и неприятно, велик риск навсегда остаться зомби, но маг моего уровня вырвется почти наверняка.

А как проделать то же самое с двенадцатилетней девчонкой на руках, к тому же до предела ослабевшей от голода? Ее-то не заколдуешь (исминианский оберег если и не разрушит чары, то исказит до неузнаваемости, тогда магию не распутает сам Владыка). Даже на ноги ее придется поднимать простейшим, известным чуть ли не деревенским знахарям заклятием, после которого ствангарку окончательно свалит прежестокий «отходняк». Специальная же магия из арсенала Лиангхара убьет еще вернее.

Я вздыхаю. Дернула же меня Исмина на старости лет с малявкой возиться, любящего папашу изображать! Но раз взялся за дело, отступать нельзя — еще один урок прожитых лет. Каждая удача делает сильнее и увереннее, а каждая неудача — слабее и пугливее. Кто отступает, теряет столько же, сколько и в бою, часто — больше, но плюс к этому лишается и веры в свои силы. А вера — тоже сила. И потому — к Аргелебу и Исмине сомнения. Решил делать — сделай. Или сразу скажи себе «нет».

«Общая» людская магия здесь, под землей, действует с трудом. Заклятье постоянно пытается пойти вразнос и вырваться из-под контроля, действуя шиворот-навыворот — совсем как в Геккаронских топях. Требуются все мое мастерство, вся сила и весь опыт, чтобы удержать его от распада и буквально заставить сделать то, что надо. Девчонка впервые за незнамо сколько дней открывает глаза и поднимается на ноги. Отлично. Теперь еще пару недель она продержится — но чем скорее мы выберемся на поверхность, тем лучше. Магия еду не заменит, хоть и способна на время притупить голод, жажду и слабость. Однако когда действие чар иссякнет, истощение гораздо быстрее.

— Где… мы? — еще не веря, что беспамятство, муки голода и жажды отступили, спрашивает Жаклин.

— Там же, где и раньше, разве что чуть дальше от Убывающей Луны.

— А что за свет, впереди, неужели выход?

— Скорее всего нет, но и выбора тоже нет. Пошли.

О, заклятие меня не обмануло! Даже наоборот — оно не показало всех прелестей места. Невольно втягиваю носом раскаленный воздух — и чуть не падаю вниз: по голове словно ударяет завернутый в ветошь кузнечный молот, в ушах звенит, а перед глазами пляшет какая-то муть. Едкая вонь подземного пламени ест глаза и даже щеки.

— Не дыши, — нахожу в себе силы сказать, правда, в реве подземного пламени она вряд ли услышит. Но ствангарка понимает — послушно закрывает лицо руками.

Заклятие снова удается — это уже настораживает. Понимаете, когда удача приходит один раз — это нормально. Особенно если подготовлена она трезвым расчетом и грамотными действиями. Два раза — тоже ничего страшного. А когда раз за разом удается почти невероятное, любой опытный маг или воин скажет — жди беды. Расплата за сверхъестественное везение наступает не сразу, зато порой оказывается страшной.

Впрочем, какой выбор? Ничего не делать? Ну, это гибель еще более надежная. Надо взять от привалившей удачи все, что получится, далее — по обстоятельствам…

Без колебаний я снова пускаю в ход чары. Призрачный мост, который поддерживают духи воздуха. По нему можно пройти, как по каменному, а дополнительный пассаж заклятия позволит защититься и от разлитого в воздухе жара и яда. Одно из сильнейших и тайных заклятий магии Лиангхара, исминианский оберег его не разбалансирует. По крайней мере, я на это надеюсь.

— Пошли.

— Как?

— По воздуху. Зажмурься, опустись на четвереньки, и вперед. Руками ощупывай перед собой дорогу — мост узкий, перил нету.

— А как же я его увижу?

— Он все равно невидимый, если не зажмуришься, закружится голова.

Дождавшись, пока ствангарка выполнила приказ, следую ее примеру. Впрочем, мне ощупывать местность перед собой ни к чему, не нужно и зажмуриваться. Такого навидался, что огненная пропасть под ногами уже не пугает.

Ползем мы долго. Пару раз девчонка чуть не срывается, сорвалась бы наверняка, не ухвати я ее за ногу и не втащи обратно. Увы, магия может оградить от миазмов, но не от самих себя. Хуже всего те самые протуберанцы, которые огненными плетями вздымаются над мостом или лижут его снизу. Магия защищает, но каждый раз меня будто вытягивают пылающей плетью, прожигающей тело до костей. Вдобавок приходится, не жалея сил, расходовать их, чтобы мост раньше времени не рухнул.

— Далеко еще? — пыхтит ствангарская девчонка, отирая заливающий глаза пот: жару магия смягчает лишь частично.