Сила Мира

Юноша не плетет заклятия. На это нет ни времени ни, честно говоря, знаний и опыта. Он просто тянется к маленькому «солнцу» в кабинке, зачерпывая, сколько может, из бурного потока магии. Маг, находящийся в кабинке, пытается рассечь соединившую Тетрика и накопитель магии пуповину — но ему приходится ослабить остужающие кабинку чары. Одежда вспыхивает вся разом, будто облитая «земляным маслом». Кабинка наполняется чадным дымом, жрец Кириннотара Валленберг (теперь Тетрик знает, как зовут врага) жутко кричит, когда пламя слизывает остатки бровей на обожженном лице. В следущий миг его тело, стены кабинки и само странного агрегата посреди поля пронзают испепеляющие белые лучи. Кристалл какое-то время растет, точно опухоль, раздвигая капающие расплавленным металлом крепления, его поверхность покрывается неистово сверкающими прожилками-трещинами, будто крошась под напором чудовищной Силы, распирающей кристалл изнутри.

Потом там, где еще недавно был странный аппарат, разбухает огненное облако. Точнее, даже не огненное — чего-то еще более разрушительного, уничтожающего не только и не столько материю, сколько магию, души подвернувшихся существ и саму Реальность многострадального Мира. В неистовой пляске взбесившейся магии всех систем, самопроизвольно рождающей чудовищные противонаправленные чары, испаряется металл, горит, распадаясь невесомым прахом, давно сгоревший шлак… Вскоре белое пламя гаснет — и на его месте возникает облако абсолютной, угольной тьмы. Ударная волна сменяется шквальным ветром, втягивающимся внутрь черноты. В темном облаке бесследно исчезают куски шлака, поднятые с земли останки чудовищ, по земле кубарем катится труп, в котором можно опознать орка. Тело влетает во мрак — и жадная тьма смыкается за ним.

«Что это? На магию Лиангхара непохоже» — думает Тетрик, лихорадочно соображая, что делать с появившимся Нечто… или, скорее, Ничто. Но ничего сделать не успевает: пустота насыщается довольно быстро, во все стороны устремляются протуберанцы такой же чернильной тьмы. Они протягиваются на многие десятки миль. Вроде бы останавливаются — и нехотя отступают назад, оставляя за собой опаленный, выжженный на несколько копий в глубину и спеченный до зеркального блеска дымящийся камень. «Оказывается, она горячая» — думает Тетрик. И послылает Тварей Ночи в последнюю атаку. Тьма — не Тьма, а дело надо сделать. На сей раз задача им поставлена плевая. Разодрать на кусочки трех лишенных Силы Магов. Тетрик испытывает мрачную гордость, когда глазами «сов»-разведчиц видит, как один за другим исчезают маги под шевелящимся черным ковром.

В следующий миг становится не до гордости. Убитые маги тут были не одни, и удар тех, других, рожденный отчаянием, героизмом и самопожертвованием, уже почти готов…

— Тетрик, что происходит? — спрашивает Яллог. Но одного взгляда на юношу хватает, чтобы понять: сейчас Тетрик ведет незримый бой. Помочь древней орочьей магией, безнадежно устаревшей за века затвориничества, не получается. Остается лишь смотреть на Тетрика — и следить, чтобы к нему не подобрался враг из плоти и крови.

В молодости я не брезговал молодецкой потехой — выйти на площадь на окраине Марлинны (конечно, изменив с помощью магии облик и под чужим именем) и присоединиться к одной из групп горожан, пытающейся перетянуть на свою сторону канат. Кто в этом состязании побеждал, получал бочку отборного эля — одну на всех, как и победу. Но если канат лопается, обе команды падают в грязь, на радость зрителям, а эль придется делить на всех. Помню, я даже забавлялся, насылая на несчастный канат невидимых, но зубастых существ. Потом пришел черед людишек — моих первых соперников, кончивших по-настоящему плохо.

Поначалу нам повезло. Когда Леонтино, Миллимет и Джованни ударили в спину, им нужно было лишь добить — едва оставшись в живых, мы были беспомощнее котят, трое вообще лишились сознания. Уверен, недешево досталась победа и Аэ — иначе нас добила бы она. Но у троих мерзавцев начались проблемы — кто-то всерьез взялся за них самих. Некто, достаточно сильный, чтобы противостоять главам трех Храмов на равных. Проклятье, будто и не решающая битва за Мир, а незатейливое представление кукольного театра, где каждый следующий герой дубасит предыдущих, не давая добить самых первых. Слоеный пирог: верхние слои давят нижние.

Потом, конечно, они исправляют оплошность. Но с этого момента троице приходится выкладываться без остатка, отбиваясь и от нас, и от неведомого недруга. Кстати, недруг этот… Неужели и Тетрик тут?

Троим сейчас не позавидуешь. Пока мы приходим в себя, робко пытаемся нащупать Силу, они сдают. Еще держатся, но из последних сил. С чего бы? Силу мы все черпаем из одного источника, они куда свежее нас — им не пришлось перед тем насмерть драться с человеком-Ключом. И остальные явно задумались.

— Нам кто-то помогает, Левдаст! — перекрывая грохот боя, кричит Мелхиседек. — Сил у него немерянно, а опыта никакого.