Сила нашего притяжения

– Простите, – робко говорю я. – Я… не перегнул палку?

– Мы так много сделали для «Стар-Вотч», Кэл. – Она качает головой. – Знаешь ли ты, что до того, как НАСА подписало с ними контракт на съемки «Падающих звезд», им чуть было не пришлось полностью уйти в онлайн-вещание?

Я отрицательно качаю головой, и она продолжает:

– Помню, в детстве я смотрела «Стар-Вотч», чтобы узнать новости о знаменитостях и разные сплетни. Они показывали жизнь Голливуда такой гламурной. Но за прошедшие годы канал так часто менял направленность – реалити-шоу, модные шоу, кулинарные шоу с участием знаменитостей, – что это превратилось в сплошную борьбу за рейтинги. Я думаю, по пути они растеряли… вдохновляющую суть канала. По крайней мере, именно она мне так нравилась.

Такеры с моей мамой снова присоединяются к нам в общей комнате, в воздухе витает аппетитный запах запеканки, и все наклоняются поближе, чтобы послушать историю Мары. Кроме Тони, который выходит из комнаты, чтобы ответить на телефонный звонок.

– Но как только мы начали работать со «Стар-Вотч», – на ее лице на миг появляется улыбка, – я оказалась в шоу, где мне пришлось пить шампанское из этих причудливых фужеров и ухаживать за общественным садом, и вновь испытала все те чувства, которые ощущала в детстве.

– Одно время мне казалось, что Марку это тоже по душе, – смеется Кэт. – Он всегда с готовностью красовался перед камерой.

Мара всхлипывает, прижимая к носу салфетку.

– Ему никогда не нравился их акцент на сплетнях, но он любил быть в центре внимания.

Внутри у меня все бурлит, и я задаюсь вопросом, не могли ли мы найти какой-нибудь иной способ вправить «Стар-Вотч» мозги.

– Я не должен был так поступать, – произношу я, трогая Мару за плечо. – Я не догадывался…

Она прерывает меня, натянуто рассмеявшись:

– О, Кэл, дорогой, нет. Кому-то нужно было сбить с них спесь, и я рада, что ты здесь оказался. Ведь я собиралась опять сесть на пол. Серьезно.

Тони возвращается в комнату, и что-то в его походке заставляет нас тревожно подобраться.

– Что ж, много времени не потребовалось, – объявляет Тони. – Звонила Донна Шлейфер, и она в ярости. Они запретили «Стар-Вотч» входить в любой из наших домов, и НАСА рассматривает возможность полного расторжения контракта с ними.

Леон плюхается рядом со мной на кушетку, прижимаясь к моему боку.

– Ты сделал это, малыш, – шепчет он мне на ухо.

Меня накрывает волна острой печали при мысли о том, что Киара потеряет работу, а НАСА останется без «Стар-Вотч». Но я знаю, что в случившемся есть и ее доля вины. Я вспоминаю все интервью с Леоном и то, как Киара раз за разом пытала его вопросами о продолжении гимнастической карьеры. Вспоминаю колкие вопросы в адрес моего отца, Донны и всех, кто связан с этой миссией.

Зрители – по крайней мере, мои зрители – умнее. Им не все равно. Они радеют за эту миссию и стараются сделать эту страну как можно лучше. Но у них ничего не получится без доступа к реальной информации.

Америка заслуживает лучшего.

Лишь одна вещь не дает мне покоя: выражение лица Джоша, когда он уходил, переполнявшие его ярость и отвращение, – оно снова и снова предстает перед моим мысленным взором, и меня будто молнией осеняет мысль о возможных тяжелых последствиях.

Что, если «Стар-Вотч» ополчится против НАСА?

Глава 16

Поскольку сидеть прислонившись спиной к комоду слишком неудобно, я поставил свой кассетник на прикроватный столик и сожалею теперь лишь о том, что с момента переезда не прикупил себе новых кассет. Это все, чем я могу отвлечься от испытаний этой адской недели – похорон, визита в больницу и примерно тысячи комментариев троллей с требованием удалить мое последнее, набирающее популярность видео. Но поверьте, моя коллекция поможет справиться с любыми неурядицами.

После смерти тети Тори я унаследовал все ее кассеты. На самом деле у меня не было выбора, поскольку отец хотел выбросить их, словно они для нее ничего не значили.

Конечно, я начал с ее внушительной подборки Долли Партон и REO Speedwagon, но это был только первый шаг. Я стал постоянно искать в Бруклине прилавки с кассетами – на распродажах и уличных рынках. Через несколько месяцев я всерьез увлекся кассетной культурой, и оно того стоило.

Но сегодня она мне совсем не помогает.

Я не могу найти себе места. Мои ноги дрожат безо всякой причины. Я чувствую неустанный зуд в груди и с трудом сдерживаюсь. Всего полвосьмого вечера, а я уже в постели. Все мои мысли о Леоне. Мы не виделись практически целую неделю, если не считать мимолетного поцелуя во время похоронных мероприятий.

У меня из головы не выходят его губы, их сладкий вкус…

Я должен его увидеть. Я звоню ему, не давая разуму отговорить меня от этого поступка.

– Ты уже встал?

– Сейчас всего семь тридцать пять, – сонно отвечает он. – Сколько, по-твоему, мне нужно времени на сон?

Уголки моих губ растягиваются в улыбке. В то время как мой разум вновь сигнализирует, что мне нужно увидеть Леона. Так что я спрашиваю, не хочет ли он прокатиться на машине.