Сила присутствия. Том 1

Прежде чем рассказывать дальше, я хотел бы описать свои впечатления об организации Шри Раманашрама, который появился чуть позже у подножия Аруначалы, в месте, где летом 1922 г. были похоронены останки Алагаммы (матери Бхагавана). Свои последние дни мать Бхагавана провела в Скандашраме, который был построен на восточном склоне горы. Когда она умерла, Кавьякантха, хорошо знавший индуистские шастры, объявил, что мукта-пуруша [освобожденный] не подлежит сожжению – его тело следует захоронить в самадхи, а сверху установить священный Шивалингам. По его совету, тело матери положили в подземный склеп из кирпича и цемента, в саване, умащенном ароматным вибхути и камфорой. После того как тело уложили, склеп наполнили вибхути и закрыли гранитной плитой. Сверху установили Шивалингам, которому дали имя «Матхрубху-тешвара» (Шива, явившийся в образе матери). Шивалингам считали самим богом Шивой, и у самадхи начались ежедневные службы. Эти службы, начавшиеся в 1922 г., продолжаются и по сей день, в 1986 г.[134] Они будут продолжаться и впредь, всегда.

Уместно было бы спросить, почему Махарши покинул Скандашрам и остался жить у подножия горы.

Последние несколько лет жизни мать Бхагавана провела со своим сыном в Скандашраме. Спустя несколько лет младший брат Бхагавана, Ниранджанананда Свами (Чиннасвами), тоже перебрался туда. К тому времени множество садху пришли жить в ашрам как ученики Махарши. Не все они были приятными людьми. У них установился агрессивный тип лидерства, однако Бхагаван не собирался сдерживать их или делать им замечания. Они заявляли право собственности на ашрам и его имущество. После смерти матери Бхагавана они даже запретили Ниранджанананде Свами брать продукты и прочее для пуджи матери, которая ежедневно проводилась у ее самадхи. Каждое утро несчастный Ниранджанананда Свами, с помощью преданных садху, таких как Кунджу Свами, вынужден был просить в городе подаяние, чтобы провести эту пуджу. Он сам проводил пуджу, прежде чем вернуться в Скандашрам, чтобы там переночевать. Так продолжалось какое-то время.

Однажды утром, через несколько месяцев после смерти матери, Бхагаван навсегда ушел из Скандашрама и стал жить в хижине, построенной у ее самадхи. Кунджу Свами очень ярко описывает это событие в интереснейшей книге воспоминаний.

Когда я пришел на даршан Бхагавана после встречи с Ганапати Муни, я заметил, что все пространство ашрама поросло настоящими джунглями из кактусов и колючих кустов. Была расчищена лишь небольшая площадка вокруг самадхи, и на ней построена соломенная хижина. Я также помню кухню под открытым небом. Когда я пришел туда, Шри Бхагаван сидел на скамейке под деревом. На этой же скамейке лежала собака, которую Шри Бхагаван гладил по голове. Позже эта собака достигла мукти [освобождения] Милостью Шри Бхагавана и сейчас захоронена в самадхи рядом с самадхи коровы Лакшми[135].

Когда я пришел, в ашраме готовили обед. Высокий, хорошо сложенный садху в набедренной повязке готовил самбар на плите, сооруженной из трех гранитных плит. В одном большом котле уже приготовился рис, другой большой котел стоял на огне – там готовился самбар. Баклажаны размером с теннисный мяч, разрезанные пополам, варили до мягкости в кипящем самбаре. Поскольку готовились они недолго, они не потеряли форму. Почти готовый самбар источал очень приятный аппетитный запах. Меня и еще двоих гостей пригласили отобедать. Нас было всего около десятка человек, включая Шри Бхагавана, садху и гостей. Нам подали два блюда из риса, самбара и пахты – под открытым небом, на листьях вместо тарелок, которые клали прямо на землю. Эта простая еда была настоящей пищей богов. Хорошо приготовленные баклажаны буквально таяли во рту. Незабываемый вкус этой пищи до сих пор у меня в памяти. Шри Ниранджанананда Свами сказал мне, что за несколько недель до моего приезда в ашрам приходили мои родители и дали бхикшу Шри Бхагавану и другим жителям ашрама. Преданность моих родителей – самое дорогое, что досталось мне от них, и мое спасение!

Летом 1929 г. мне удалили миндалины, что привело к жестокой астме. День и ночь меня мучил кашель. Я отхаркивал мокроту с кровью. Тем не менее я не прекращал работать. Во время каникул в день архангела Михаила я поехал в Каттакал (в Малабаре) и прошел там аюрведическое лечение, но болезнь только усилилась. Аллопатическое лечение тоже не дало никакого результата. Потом один врач традиции сиддха[136] из Мадраса дал мне лекарство, которое мне немного помогло. Тогда я поехал в Мадрас и взял у него лекарства на второй курс лечения. По пути назад из Мадраса в Мадурай я заехал в Тируваннамалай и отправился в Шри Раманашрам. Получив даршан Бхагавана Махарши, я был приглашен на обед в ашраме.