Сила присутствия. Том 1

Тара написала мне письмо, в котором спросила: «Почему ты поехала к Шри Рамане Махарши? Чтобы исцелиться от головных болей? Или он дает тебе духовное руководство? Или ты ездишь для того, чтобы поговорить с ним? Но он обычно ни с кем не разговаривает, разве не так?»

Что мне ей ответить? Я подумала: «Что мне отвечать, если кто-нибудь спросит меня, когда я вернусь: „Что ты получила от такой долгой и утомительной поездки?“» И ответ пришел сам собой: «Счастье. Меня опьянила милость, дарованная Бхагаваном, и бесконечная любовь, которую я испытываю к нему».

Я не знаю, что еще сказать людям. Но если я даже и скажу это – кто поймет меня? Поймешь ли это ты, который так хорошо знает мое сердце?

Пока я здесь, я чувствую, что кроме этого места ничто в мире больше не существует. Я хочу остаться здесь навсегда. Я не хочу уезжать от Шри Бхагавана. Я хочу только одного – остаться здесь. Как я могу покинуть Истину и вернуться в майю? Но как мне остаться здесь совсем одной?

Когда я рассказала об этом своему бедному отцу, он сказал: «Спроси у Бхагавана». Моей первой реакцией было: «Что? Спросить Бхагавана?! Как я могу разговаривать с изваянием божества, с просто „идеей"? Как я могу вообще разговаривать с ним?»

Все три дня, что я провела там, меня постоянно беспокоила мысль, что я не вижу никакой возможности навсегда остаться в Шри Раманашраме. Я утешала себя верой, что если бы Бхагаван хотел, чтобы я осталась с ним, он бы сам, несомненно, сделал все необходимое для этого.

Любимый друг! Тебе не следует бояться, что я останусь здесь и ты больше никогда меня не увидишь. Бхагаван отпустит меня, только чтобы я встретилась с тобой. Даже притом что он наполнил мое сердце бесстрастием и блаженством, неужели радости, страхи и сомнения, бывшие моими спутниками последние шестнадцать лет, так легко покинут меня?

Но не надейся, что Шри Бхагаван с этого момента предоставит меня самой себе. Он сам однажды сказал, что те, кто ухватился за него, стали подобны куску мяса, попавшему в пасть тигра. Я скорее чувствую себя мышью в лапах кота. Когда я начинаю убегать, полагая, что он отпустил меня, он ловит меня снова и держит крепче, чем раньше, говоря: «Куда ты пойдешь?» И однажды наступит день, когда он, притворяясь, что все еще играет со мной, враз меня проглотит. Но сегодня еще не последний день. До того момента, как этот день наступит – я с тобой.

Не думай, что моя любовь к тебе умерла. Позволь мне объясниться. Ночью мы можем видеть лишь при свете фонаря. Мы берем с собой фонарь, чтобы освещать то, что мы хотим увидеть, но когда пробуждается сердце, это подобно солнцу, встающему над миром. Если солнце уже взошло, зачем нужен фонарь? Разве солнце, освещающее весь мир, светит не ярче, чем фонарь, светивший нам ночью? Точно так же любовь, которую мы лелеем друг для друга, не умирает лишь оттого, что она расширилась. Любовь только увеличивается от того, что она светит не отдельным людям, но всем без исключения.

Это внезапное и поспешное философское отступление, все то, что я сейчас пишу, может показаться тебе абсурдным. Но для меня это – единственно реально. Все остальное – глупость, майя. Какая трансформация произошла со мной за эти четыре дня!

Отец вместе с другими совершили омовение и пришли сюда. Сейчас мы пойдем на гору, я снова сяду за письмо в полдень. Может быть, уже сегодня мы поедем назад.

…Сейчас полдень, я пишу в поезде. Спускаясь с горы, я представляла, как я обращаюсь к Бхагавану: «Я вернусь, Бхагаван. Я не могу оставить вас. Не огорчайтесь. Не беспокойтесь, что я исчезну». Обрати внимание, как я обезумела – как будто не я должна беспокоиться, а он!

Вернувшись в холл, мы простерлись перед Шри Бхагаваном. «Я прощаюсь с вами», – сказал отец. Не говоря ни слова, я впитала его глазами. Он смотрел на меня с такой милостивой улыбкой, что все мое сердце засияло ослепительным светом.

Знает ли он о моей внутренней борьбе? Означает ли его улыбка благословение? Говорит ли он: «Приходи снова»? Или это насмешливая улыбка, означающая: «Куда ты теперь пойдешь?» А может, он утешает меня: «Что бы ни случилось, я верну тебя обратно, не беспокойся»? Или это просто назидание: «Разве для Я существует расстояние?»

Мое тело в вагоне поезда, у окна. Я наблюдаю, как отдаляется Аруначала. Стук колес напоминает мне о чтении вед, которое я слышала накануне вечером. Дым паровоза напоминает о сладком запахе благовоний, которые жгли в холле. Я ощущаю пустоту – словно я что-то потеряла. Размышляя над этим, я понимаю, что ощущение пустоты – из-за того, что я оставила позади свое «я». Я каким-то образом осталась там, потому что Бхагаван оставил меня там. Ум ищет, но не может найти это «я». Мое тело ищет его.

«Где эта пустота?» Я прихожу к выводу что в этом поезде едет только тело. Я – нет. Бхагаван – настоящий похититель!

* * *