Сила сильных

Из кустов на тропу вылез Туами, таща огромный обрубок древесного ствола. Он опустил его на землю и покатил к бревну. Женщины столпились у носа, откуда сурово смотрели глаза, затем дернули его вверх и вперед, обрубок закрутился под бревном, и оно свободно покатилось на нем по мягкой земле. Глаза пропали, а Куст и Туами уже подходили сзади с другим обрубком, так что бревно ни разу не дотронулось до земли. Всюду кипело безостановочное движение и круговорот, словно пчелы роились вокруг щели в утесе, какая-то бурная, но сосредоточенная торопливость. Бревно бежало по тропе, придвигаясь к Локу, а внутри новый человечек покачивался, прыгал, иногда верещал, но все время смотрел, не отрываясь, на ближайшего к нему или же на самого заметного из новых людей. А Лику здесь не было; но Лок, вдруг научившись думать, как Мал, вспомнил, что сзади есть еще одно бревно и куча мешков.

Если новый человечек увлеченно глазел вокруг, то Лок был целиком сосредоточен на приближении новых людей, так, любуясь приливной волной, иногда можно забыть, что надо отступить от берега, пока вода не залила ноги. Только когда новые люди подошли так близко, что стало видно, как каток мнет траву, Лок вспомнил об опасности, исходящей от этих людей, и быстро скрылся в лесу. Остановился он, когда они пропали из виду, но голоса их все еще доносились до него. Женщины надрывно кричали, изо всех сил толкая бревно все дальше и дальше, а в голосе старика уже проступала хрипота. Лок нес в себе столько разных чувств, что уже совсем ничего не понимал. Он страшился новых людей, но и жалел их, как пожалел бы заболевшую женщину. Он бродил под деревьями и машинально собирал еду, а если не находил совсем никакой, то даже не сознавал этого. Он уже снова ничего не видел внутри себя и превратился в какую-то глубокую пропасть чувств, которые нельзя было понять или утратить. Вначале он думал, что виной этому голод, и заталкивал в рот все, что было под рукой. Но вдруг он увидел, что забивает себе рот мелкими скользкими веточками с кислой и несытной сердцевиной. Он столько их проглотил, что ему стало плохо — он упал на четвереньки и извергнул из себя веточки все до последней.

Голоса постепенно удалялись, и теперь Лок уже слышал только старика, когда тот приказывал или ругался. Здесь, где лес переходил в трясину, где над кустами, одинокими ивами и водой виднелось чистое небо, ничто не говорило о новых людях. Лесные голуби любезничали, увлеченные любовной игрой; вокруг все было по-старому, на том же месте оставалась даже толстая ветка, на которой совсем недавно раскачивалась и хохотала девочка, вся покрытая рыжей шерстью. Все вокруг отдыхало и благоденствовало в теплой тишине. Лок поднялся на ноги и поплелся вдоль края трясины к болоту, где обрывался след Фа. Быть Малом оказалось и сладко, и трудно. Изменившийся Лок понимал, что многое ушло навсегда, как уходит без следа морская волна. Он знал, что к страданию можно привыкнуть и жить с ним, если быть терпеливым, как терпелив мужчина к злобным уколам колючек, и еще он хотел понять новых людей, которые все перевернули в его жизни.

Лок открыл «Сходство». Сам того не понимая, он видел рядом с собой какое-то сходство всю свою жизнь. Грибы на стволе дерева, например, были очень сходны с ушами. Теперь, быстро схватывая столь многое, Лок увидел, что использует сходство как орудие так же естественно, как прежде рубил ветки или мясо. Сходство словно даже могло спрятать в кулаке чужих людей, могло перенести их в тот мир, где они становились уже чем-то понятным, а не выдуманным, посторонним и чуждым.

Лок увидел внутри себя, как эти люди-охотники выходят с гнутыми палками, непобедимые и устрашающие.

«Эти люди как изголодавшийся волк в дупле дерева».

Лок вспомнил, как полная женщина спасала нового человечка от старика, вспомнил ее смех, вспомнил и мужчин, которые все дружно тащили тяжесть и при этом еще улыбались друг другу. «Эти люди как мед, что капает из щели в утесе».

Он вспомнил играющую Танакиль, ее проворные пальцы, ее веселье и ее удары палкой.

«Эти люди как мед в овальных камнях, новый мед, который пахнет смертью и жгучим пламенем костра».

Стоило этим людям появиться, и они заполнили всю пустоту, которая возникла после ухода прежних людей.

«Они как река и водопад, они родились из водопада: против них не выстоит никто и ничто».

Лок вспомнил, как неимоверно велико было их умение терпеть, вспомнил Туами, сделавшего оленя из цветной земли.

«Они как Оа».