Сила спокойствия

Кеннеди не был романтиком: подружки описывают лишь его ненасытную, но унылую тягу к сексу. По одной из характеристик, секс был для него «просто видом физической и общественной деятельности» — способом избавиться от скуки или получить дозу адреналина. Он не заботился о партнерше и практически не заботился о своем удовольствии. Как однажды в приступе неуемной откровенности Кеннеди поделился с британским премьер-министром, стоит ему остаться на несколько дней без секса, и у него болит голова. (Его отец говорил, что, не переспав с любовницей, не может уснуть.) Учитывая плохое состояние спины Кеннеди, секс, вероятно, был для него еще и достаточно болезненным, но это его никогда не останавливало.

Во время Карибского кризиса, когда советские и американские войска находились в боевой готовности, Кеннеди привел в отель неподалеку от Белого дома девятнадцатилетнюю студентку из Колледжа Уитон. И это человек, который понятия не имел, сколько ему еще осталось, который с нечеловеческой сосредоточенностью работал, чтобы обуздать врагов своей страны! Он изменял жене и предпочел провести свои, возможно, последние дни в постели со случайной девушкой, а не с перепуганной семьей.

Это не выглядит спокойствием — это вообще выглядит не особо блестяще.

Кеннеди в этой истории предстает человеком, который душевно сломлен, не может противостоять худшим порывам, неспособен четко мыслить и расставлять приоритеты. Но прежде чем осуждать президента Кеннеди за помешательство на сексе, нам нужно рассмотреть свои недостатки. Разве мы не становимся жертвами своих желаний? Разве мы не знаем, что делать чего-то не надо, но все равно делаем?

Похоть — разрушитель мира в нашей жизни. Желать красивых людей. Жаждать оргазма. Вожделеть не того, с кем мы обязались быть, а кого-то постороннего. Рваться к власти. Стремиться к главенству. Страстно хотеть чужого. Желать самых модных, лучших, дорогих вещей, какие только можно получить за деньги.

Разве это не противоречит самообладанию, к которому мы — по собственным словам — стремимся?

Порабощенный своими желаниями человек не свободен, и неважно, водопроводчик он или президент. Сколько великих мужчин и женщин теряли все, в некоторых случаях оказывались за решеткой, когда начинали потакать своему волчьему аппетиту, на что бы он ни был направлен?

Власть, секс и внимание хотя бы доставляют удовольствие. Однако самая распространенная форма вожделения — зависть. Она направлена на принадлежащее другим просто оттого, что у других это есть. Блестящая мысль писателя Джозефа Эпштейна: «Из семи смертных грехов зависть — единственный, который не приносит радости». Демокрит за двадцать четыре столетия до него заметил: «Завистник причиняет себе огорчение, словно врагу».

Ни один человек, охваченный завистью или ревностью, не имеет возможности мыслить четко или жить в гармонии с самим собой. А как иначе? Цикл страданий бесконечен: тот, кому завидуем мы, завидует кому-то еще. Рабочий на фабрике отчаянно хочет стать миллионером; миллионер завидует простому рабочему, который может стоять у станка с девяти до пяти, а в остальное время не думать о работе. Знаменитости хотели бы вернуть возможность частной жизни, от которой другие радостно отказались бы; мужчина или женщина с красивым партнером думают о том, кто еще чуть более красив. Вполне может оказаться, что тот, которому мы до слез завидуем, еще сильнее завидует нам.

В зависти присутствует оттенок пословицы «И волки сыты, и овцы целы»: мы не желаем иметь того, что есть у других, но хотим и сохранить свое, и добавить чужое, даже если они взаимно исключают друг друга (да еще сверху хотим, чтобы у других этого не осталось). Но если бы вам предложили полностью поменяться с человеком, которому вы завидуете, — расстаться со своим разумом, принципами, лучшими достижениями, и все ради того, чтобы зажить жизнью другого человека, — согласились бы вы на это? Готовы ли вы заплатить столько же, сколько отдали бы другие, чтобы получить имеющееся у вас?

Нет.

Якобы гедонист Эпикур однажды заметил: секс никогда не приносит пользы, и случится чудо, если он хотя бы не навредит. Философ придумал хороший тест для ситуаций с сильным желанием. Что случится со мной, если я получу желаемое? Как я буду чувствовать себя после этого?

Бо́льшая часть желаний действительно представляет собой иррациональные эмоции, и ради спокойствия их надо проанализировать. Прежде чем выпить рюмку, мы должны подумать, что произойдет, когда через несколько минут мы опьянеем, и еще не забыть о неизбежном похмелье. Если мы хорошо подумаем, желания могут утратить часть своей силы.