Сильмариллион

Древние валар дали Луне, цвету Тельпериона в Валиноре, имя Исиль – Лучистая. А плод Лорелина, Солнце, назвали они Анар, Огненно-Золотой. Нольдор назвали их Рана – Изменчивая, и Васа – Сердце Огня, который пробуждает и растрачивает, ибо Солнце было поднято как знак пробуждения людей и угасания эльфов, а Луна – для сохранения памяти о них.

Выбрали валар деву майя направлять сосуд с Солнцем, звали её Ариэн, а остров Луны направлял юноша Тилион. В дни Двух Деревьев Ариэн ухаживала за золотыми цветами в садах Ваны, поливала их светлыми росами Лорелина; а Тилион был охотником у Оромэ, был у него серебряный лук. Он очень любил серебро, а отдыхать ему нравилось не в лесах Оромэ, а в Лориэне, где он дремал у прудов Эсте в прихотливом свете лучей Тельпериона. Он сам просил назначить его смотреть за последним Серебряным Цветком. Дева Ариэн была более могущественной майя, чем Тилион. Её выбрали, потому что она не боялась жара, источаемого Лорелином, ведь она была с самого начала духом огня. Мелькор не сумел обмануть её и привлечь на службу к себе. Глаза Ариэн горели так ярко, что даже эльдар не могли в них смотреть. Покидая Валинор, отказалась она от обличья и одежд, которые, как и валар, носила здесь, и стала свободным обнажённым пламенем, устрашающим в своём великолепии.

Первой была сделана и поднята в звёздные поля Исиль, из двух новых источников света она старшая, как был Тельперион старшим из Двух Деревьев. И малое время был в мире только лунный свет, и многое при нём пробудилось из того, что погрузила в сон ожидания Йаванна. Слуги Моргота дивились, а эльфы, жившие во Внешних землях, смотрели вверх и радовались. Луна вставала над мраком на западе, Финголфин приказал трубить в серебряные трубы, и под их пение в серебряном свете его войско вступило в Среднеземье, и перед ним шли длинные чёрные тени.

Семь раз пересёк небо Тилион и находился на крайнем востоке, когда был готов сосуд Ариэн. И встало во всём блеске Анар, Солнце, и первый рассвет его был подобен небывалому костру на вершинах Пелори: зажглись облака над Среднеземьем, и слышны стали голоса многих водопадов. Пришёл в смятение Моргот, спустился в глубочайшие подвалы Ангбанда, отослал слуг и выпустил из-под земли громадный клуб дыма и чёрную тучу, чтобы закрыть свои владения от лучей Дневной Звезды.

Решила Варда, чтобы два сосуда пересекали Илмен очень высоко и порознь. Каждый должен был ходить из Валинора на восток и обратно. Когда один выходил с запада, другой возвращался с востока. Так первые дни из Первых освещались смешанным светом, как было при Двух Деревьях в Валиноре. Ариэн и Тилион шли назначенным путём над серединой Земли. Но Тилион был непостоянен и своеволен, и не придерживался ни скорости, ни пути. Его притягивала Ариэн, и он стремился к ней, но пламя Анар обжигало его, и остров Луны от этого затемнялся.

И вот, из-за непостоянства Тилиона, и ещё больше по просьбе Лориэна и Эстэ, которые говорили, что теперь сон и отдых покинули Землю и звёзд не видно, Варда изменила своё решение и сделала так, что Земля снова получила время тени и часы полусвета. В это время Анар отдыхало в Валиноре, лёжа на прохладной груди Внешнего Моря; и вечер, время заката Солнца, уходящего на отдых, был часом величайшей радости в земле Аман, освещённой в это время самым ярким светом. Но вскоре слуги Ульмо увлекали Солнце и быстро проводили его под Землёй. Незамеченным пробиралось оно на восток и там снова всходило на небо, чтобы ночь не казалась слишком долгой и зло не бродило под Луной. Но Анар разогревало воды Внешнего моря, и они начинали светиться цветными огнями, так что после ухода Ариэн в Валиноре ещё некоторое время было светло. Но когда она, проходя под Землёй, приближалась к востоку, воды потухали, Валинор погружался во тьму, и валар в эти часы сильнее всего грустили об умершем Лорелине. На рассвете на землю Благословенного края плотно ложились тени Охраняющих гор.

Варда приказала Луне ходить тем же путём и, проходя под Землёй, вставать на востоке, но только после того, как Солнце опустится. Но Тилион всё время то отставал, то спешил, как он до сих пор поступает, и тянулся к Ариэн, как всегда будет тянуться, и поэтому случается, что их можно иногда видеть над Землёй одновременно, и бывает, что его тень заслоняет её, тогда среди дня становится темно.

Теперь валар стали считать дни до Великой Перемены мира, и считали они их по приходу и уходу Анар. Ибо Тилион редко задерживался в Валиноре, чаще он быстро пробегал над западным краем, или над Аватаром, или над пустыней Араман, а порой и над Валинором, а потом нырял в бездну за Внешним морем и один бродил по гротам и пещерам у корней Арды. Он любил подолгу бывать там и возвращался поздно.

Поэтому после Долгой Ночи снова в Валиноре было светлее, чем на Арде. Солнце светило там дольше и ярче, и его небесный огонь горел там ближе к Земле. Но ни Солнце, ни Луна не заменили былого света Двух Деревьев, несравненно более прекрасного и пресветлого. Частица того света теперь живёт лишь в Сильмарилах.