Сильмариллион

Уже сказано, что Феанор и его сыновья первыми из изгнанников прибыли в Среднеземье и высадились в Воющей Пустыне Ламмот, где Великое Эхо, на берегу залива Дренгист. Не успели нольдор вступить на берег, как их возгласы и крики разнеслись по холмам и умножились так, что гром их голосов оглушил всё северное побережье; а треск горящих кораблей и шум огня в Лосгаре морские ветры разнесли, как вой бури, и дивились тому многие, жившие далеко от тех мест.

Пламя же от пожара, в котором Феанор жёг ладьи, увидел не только Финголфин, брошенный в Арамане. Его заметили и орки, и стражи Моргота. Ни одна легенда не говорит, что подумал Моргот, узнав, что злейший враг его Феанор привёл в Среднеземье западное войско. Может быть, он и не боялся, ибо не знал ещё силы мечей нольдор. Так или иначе, он решил поскорее сбросить их в Море, откуда они пришли.

Под холодными звёздами, перед восходом луны, войско Феанора прошло берегом длинного залива Дренгист, рассекавшего Горы Эха, Эред Ломин, и оказалось в обширной земле Туманов Хифлум. Было там озеро Мифрим, вытянутое с запада на восток, и на северном его берегу нольдор встали лагерем. Место то называлось Мифрим, как и озеро. Но шум в Ламмоте и свет пожара в Лосгаре всполошили войско Моргота, и вышло оно в поход, перешло через перевалы Гор Тени, Эред Ветрин и внезапно напало на Феанора. Не успел Феанор подготовиться к встрече с Врагом, но храбро бились нольдор, и Вторая битва Белериандских Войн, Дагор-нуин-Гилиат, или Битва под Звёздами, ибо луна ещё не всходила, кончилась их победой, которая была потом достойно воспета в песнях. Враги застали нольдор врасплох и превосходили их числом, но свет земли Аман ещё ярок был в глазах эльфов и жёг орков гневом, длинны и остры были их страшные мечи, и убили они множество врагов, а остальных прогнали из Мифрима за Горы Тени в большую долину Ард Гален, что севернее Дорфониона. Туда подошла на помощь своим из долины Сириона та часть войска Моргота, которая осаждала Кирдана в гавани Фалас. И подошла на свою погибель. Ибо, узнав о том, сын Феанора Келегорм с отрядом эльфов перехватил их, спустившись с холмов близ Эйтель Сирион, и загнал в болота Серех. Плохие вести пришли, в конце концов, в Ангбанд, и Моргот встревожился. Битва длилась десять дней, и вместо войска, которое он так тщательно готовил для завоевания Белерианда, к нему слетела с гор лишь горсть жалких листьев, гонимых ветром.

Но мог бы Моргот и радоваться, знай он, что вскоре произойдёт. Ибо Феанор, разгорячённый боем, не мог остановиться, а гнал и гнал орков, надеясь так добраться до самого Моргота; он громко смеялся, размахивал мечом и радовался тому, что бросил вызов гневу валар и бедам в дороге, чтобы узреть наступление часа своего отмщения[6]. Он не ведал, каков Ангбанд и какую оборону выставил Моргот, хоть и в спешке; но если бы и знал, это его бы не остановило, ибо обезумел он, сжигаемый пламенем собственной ярости. Так он далеко опередил своё войско, и, увидев это, слуги Моргота остановились и повернулись к нему, и тут из Ангбанда к ним на помощь вышли балроги. Так на окраине Дор Даэдэлота, владений Врага, Феанор с горсткой друзей был окружён. Долго бился он, не сдаваясь, хотя его жёг огонь и получил он множество ран, но, в конце концов, его поверг на землю предводитель балрогов Готмог, тот самый, кого потом в Гондолине убил Эктелион. Погиб бы Феанор там, где упал, но подошли к нему на помощь сыновья, и балроги отступили в Ангбанд.

А сыновья подняли отца и понесли назад в Мифрим. Но лишь дошли они до Эйтель Сирион и вступили на тропу к перевалу через горы, когда Феанор попросил их остановиться; ибо раны его были смертельны и почувствовал он, что его час пробил. Последний раз направив взор свой с гор Эред Ветрин на далёкие мрачные башни высочайших в Среднеземье вершин Тангородрима, узнал он смертным предвидением, что никакая сила нольдор не сможет их разрушить. Но проклял он трижды имя Моргота и взял с сыновей обещание не отступаться от Клятвы и отомстить за отца. И умер Феанор. Но не было у него ни могилы, ни гробницы, ибо огненный дух, покидая тело, сжёг его в пепел и унёсся дымом на крыльях ветра. Не являлся более в Арде никто подобный ему, и не возвращался дух его из Залов Мандоса. Так кончил жизнь самый могучий из нольдор, заслуживший величайшую славу и принёсший величайшее горе.