Сильмариллион

Призвал он Берена и встретились они за Западным морем, как говорила она в час его смерти. Но Мандосу не дано было власти отзывать души умерших людей в пределы мира, когда кончался срок ожидания; и менять судьбы детей Илюватара не мог он. Потому пошёл он к Владыке валар Манвэ, который правил миром от имени Илюватара, и Манвэ обратился к сокровенным своим внутренним мыслям, где открывалась ему воля Эру, Единого.

Дал он Лютиэнь право выбора. После всех своих великих трудов и великого горя она могла уйти от Мандоса, поселиться в Валимаре и жить там вместе с валар до конца мира, забыв все печали земной жизни. Но Берен не мог пойти туда с ней, ибо валар не разрешено было отнимать у людей Дар Илюватара – смерть. И могла она вернуться в Среднеземье вместе с Береном, и жить там с ним недолгое время, но уже не настоящей жизнью, без истинной радости. И за то становилась она смертной и должна была умереть второй раз вместе с ним и тогда уже навеки покинуть мир, и красота её погибнет, оставшись только в песне.

Выбрала она вторую судьбу, покинула Благословенное королевство и навек отказалась от родства с теми, кто обитал в нём. Какое бы горе ни ожидало её теперь в мире и потом, судьба её слилась с судьбой Берена, и общий путь ждал их за пределами мира. Вот так единственной из всех эльдалиэ разрешено ей было по-настоящему умереть и покинуть мир. Было это давным-давно. Но в своём выборе была она первой, соединившей Два Племени, и предтечей многих, в которых до сих пор, хотя мир сильно изменился, эльдар видят подобие Лютиэнь Любимой, потерянной ими.

Глава 20 О пятой битве: Нирнаэт Арнэдиад

Говорят, что Берен и Лютиэнь вернулись в северное Среднеземье и некоторое время жили там, как живые мужчина и женщина. Облик смертных они приняли в Дориате. Те, кто их видел, исполнялись одновременно радостью и страхом. Лютиэнь побывала в Менерготе и прикосновением руки исцелила Тингола от зимней немочи. Но Мелиана заглянула ей в глаза, прочла судьбу, начертанную там, и отвернулась, ибо узнала, что это – разлука за пределами мира, и не было печали горше, чем печаль майя Мелианы в тот час. Затем Берен и Лютиэнь пошли дальше. Шли они одни, не боясь ни голода, ни жажды, и перейдя реку Гэлион, оказались в Оссирианде.

Поселились они на Зелёном острове Тол Гален в среднем течении Адуранта и жили там, и больше ничего о них не известно. Эльдар потом назвали те места Дор-Фирн-и-Гуйнар, Земля Живых Умерших. Там родился Диор Аранел Красивый, прозванный потом Диор Элухил, наследник Тингола. Ни один смертный не говорил больше с Береном, сыном Барахира, никто не видел, как покинули мир Берен и Лютиэнь, и никто не знает, где легли их тела на вечное успокоение.

В те дни воспрянул духом Маэдхрос, сын Феанора, поняв, что Моргот – не безнадёжно недоступен: ведь о подвигах Берена и Лютиэнь пелось много песен в Белерианде. Понял он также, что Моргот всех их уничтожит по одному, если не соберутся они и не заключат новый союз. И стал собирать эльдар, чтобы укрепить их силы ради общего блага. Так возник Союз Маэдхроса. Но Клятва Феанора и злые деяния, за ней последовавшие, мешали Маэдхросу добиться цели, и он получил меньше помощи, чем надеялся получить. Ородрет не собирался выступать по слову сына Феанора, кто бы он ни был, из-за подлости Келегорма и Куруфина. Эльфы Нарготронда верили, что их тайная крепость защищена уже тем, что мало кто о ней знает. Оттуда к Маэдхросу пришёл лишь малый отряд под рукой Гвиндора, сына Гуйлина, вождя столь храброго, что вопреки воле Ородрета пошёл он воевать на север, надеясь отомстить за брата своего Гельмира, пропавшего в битве Дагор Браголлах. Шли его воины под знамёнами Фингона, под знаком Дома Финголфина. Только один вернулся домой, остальные погибли.

Помощи из Дориата Маэдхрос, можно сказать, не дождался. Связанный Клятвой, он вместе с братьями ещё перед этим отправил к Тинголу гонцов с напоминанием отдать Сильмарил. Слова были резкие, сыновья Феанора угрожали в случае отказа считать Тингола врагом. Мелиана советовала согласиться, но Тингол обозлился и отказал. Он думал о горе Лютиэнь, о пролитой крови Берена, о страшной цене, которой добыт Сильмарил, несмотря на предательство Келегорма и Куруфина. Чем больше он смотрел на Сильмарил, тем сильнее желал навсегда оставить его у себя, таковы были чары Камня. Гонцы отнесли от него Маэдхросу обидные слова. Маэдхрос не ответил тогда на них ничего, ибо начал думать о союзе эльфов, но Келегорм и Куруфин открыто заявили, что когда вернутся с войны победителями, убьют Тингола и уничтожат его подданных, если он добровольно не отдаст Камень. Тингол укрепил северные границы своего королевства, но на войну за Маэдхросом не пошёл и не отпустил никого, кроме Маблунга и Белега, желавших сражаться в великой битве, с условием, что они не станут служить сыновьям Феанора. Маблунг и Белег пошли в войско Фингона.