Сильная. Желанная. Ничья

Мы входим в просторный зал, пропитанный запахами цветов и свежей типографской краски. Улыбающаяся обаятельная регистратор забирает наши паспорта, по-хозяйски шлепает штампы на разворотах о семейном положении и… ничего не говорит. Никакой торжественной речи и поздравлений, всех этих избитых «согласны ли вы, Вацлав Александрович взять в жены Тамилу Аркадьевну и прочее бла бла бла». Она лишь косо смотрит в паспорт Тами, где красуется свежая печать, свидетельствующая о расторжении брака с Нестеровым. Стараниями Огнева дата развода волшебным образом изменилась. А я, как узнал об этом, настоял, чтобы Тамила бежала в загс незамедлительно. Потому что без свидетельства о разводе, у нас не приняли бы заявление о регистрации брака — тут уж никакие связи и взятки бы не помогли. Последние вкупе со звонком Басова лишь ускорили события. Нам даже ехать в загс не пришлось — доверенности на Яра было достаточно.

— Постойте, а вы ничего говорить не будете? — удивлённо вскидываю бровь.

— У вас же не торжественная регистрация? — хмурится регистратор, встряхивая залитой лаком челкой.

— Вацлав, да брось ты. Все, мы уже женаты! — улыбается Тамила.

— Постой, Тами. Я же… черт, я хотел сказать эти слова. Знаешь, как в фильмах — жених становится на одно колено и произносит: согласна ли ты, Тамила, стать моей женой?

— У нас не та ситуация, — обрывает Тамила.

— Возьми, жена… — достаю из внутреннего кармана пиджака футляр с обручальным кольцом. Белое золото, бриллианты и сапфиры. Они идеально подчеркивают ее синие глаза…

— Спасибо. Я… мне так неловко, — смущается Тами. — Не надо было.

Раскрываю футляр и надеваю кольцо на палец жены. Жены… От ощущения реальности происходящего захватывает дух.

— Огромное спасибо. Вацлав, можешь отвезти меня обратно в школу? Я пообещала вернуться. Там такое… Переживаю за Солнцева из 9 «А», у него мама…

— Конечно, Тами… У меня, признаться честно, встреча с официальными представителями John Deere в области. Заключаю договор на поставку крупной партии дорожной техники, поэтому…

— Я договор в машине подпишу. — Тараторит она, и я понимаю, что Тамила спешит поскорее избавиться от меня и от всего… этого.

Мы возвращаемся в машину. И Тами подписывает договор. Не читая…

— Прощай, Вацлав. Позвони мне, как потребуется. Может, получится развестись раньше? — в ее голосе звучат нотки досады и нетерпения. А ещё невысказанных мыслей: «Лучше, чтобы вообще этой свадьбы не было!» Тамила распахивает дверь, когда Ярик паркуется возле ворот школы. Мнёт договор, как бессмысленную бумажку и небрежно сует в сумку. — Всем пока! Спасибо за все, Вацлав. Пока, Ярослав. — Огнев молча кивает.

— Тами, постой… — бросаю ей вслед.

— Да, Вац! Ты что-то ещё хотел? — удивляется она.

— Изучи договор. Я буду в офисе.

Глава 19

Вацлав

— Думаю, мы уложимся в установленные договором сроки. — Искрицкий довольно потирает руки и откидывается на спинку кресла. — Первую партию отгрузим через две недели. Если вас устраивает…

— Давайте подписывать, — протягиваю я.

Если честно, я ни о чем не могу думать, кроме Тами. Мои мысли, переживания, все мое существо… превращаются в невидимое облако и летят к ней — в школу или домой… Я будто вижу наяву, как она читает проклятый договор. Трет виски, раскрывает губы в немом крике, встает с места, нервно расхаживает по комнате, снова садится и читает еще раз… Заламывает одеревеневшие руки, бледнеет, пьет таблетки… Черт!

— Вацлав Александович…

— Что, Яр? — вздрагиваю от оцепенения.

— Вы будете подписывать?

— Да, извините…

Склоняюсь над документами, пытаясь собрать разрозненные мысли в кучу, но отвлекаюсь на странный шум за дверью. Женские голоса… Визгливо-нервное кудахтанье Региночки заглушается твердым, как сталь голосом… Тами.

«Нет, к нему нельзя. У Вацлава Александровича важная встреча. Я могу предложить вам кофе? Подождите, пока они закончат…»

«А мне плевать! На его встречи!»

Ярик хмурится и втягивает голову в плечи, Искрицкий недоуменно пожимает плечами. А я… отсчитываю секунды до ее появления. Дверь с треском распахивается, и в проеме вырастает разъяренная Тамила. Тонкий шарф свисает с ее шеи почти до пола, пальто расстегнуто, волосы взлохмачены, под глазами следы от туши. Региночка беспомощно скачет возле моей жены и бессвязно блеет, как загнанная волками овечка.

— К нему нельзя-я-я… Он заня-я-я-т. Вацлав Александрович, я не могу…

— Мерзавец! — кричит Тамила и бросается на единственное препятствие, разделяющее нас — стол. — Ничтожество! Ты такой же, как… Ненавижу, я ненавижу тебя!

Письменные принадлежности и бумаги разлетаются по полу от гневного взмаха хрупкой ладошки Тами. Ярик и Искрицкий замирают, как истуканы, зачарованно наблюдая за дерзкой красавицей, а я поднимаюсь с места и бросаюсь на амбразуру…

— Тамила… Аркадьевна, давайте выйдем. Я все объясню… — перехватываю ее ладони, занесенные для пощечины, и слегка подталкиваю ее к выходу.

— Что ты можешь объяснить? Мерзкий ублюдок! Ничтожество! Ты врун… Ты подлец! Я поверила в твое благородство, мерзавец! — Тами плюется словами, пока я насильно тащу ее к выходу.