Сильнее бури

Как мечтал Умурзак-ата о внуке! Как донимал он молодоженов ласковыми, грубоватыми своими шутками1 Когда Айкиз и Алимджан поженились, он поехал в город и привез оттуда целую гору игрушек, - «чтоб не забывали молодые… хе-хе… о святом своем долге». Он спрятал игрушки в сундук, и, когда бывал в веселом настроении, подмигивая Алимджану, говорил со вздохом:

- Ох-ох, придется мне, видно, нести сундук на базар. Посмотри, зятек, тяжел он?

Нет, пригодятся теперь его игрушки, только не он подарит их внуку… Айкиз припомнились последние слова Умурзак-ата: «Наши сердца как цветы: трепещут под первым ветром…» Вот и от- трепетало твое сердце, отец… Подул холодный ветер и погасил еще один костер. Как же надо беречь людские сердца от холодных ветров!

Вдруг Айкиз вспомнила о своем первом и о своем недавнем разговорах с Гафуром, о статье в газете, вспомнила, хотя, казалось, прежде и не заметила этого, как подставлял плечо под,гроб с телом отца напыщенный, равнодушный ко всему Султанов. Почему пришло ей это на память, почему воспоминания об отце связались так неожиданно и случайно с этими досадными, неприятными воспоминаниями? И случайно ли?

Спокойней, Айкиз! Пусть мысль твоя обретет привычную трезвую ясность! Ведь это очень важно - понять, как все случилось, с чего началось то, что закончилось так трагически…

Ты не можешь простить себе, что в тот роковой день отпустила отца в поле. В горе люди, потерявшие близких, всегда в чем-то винят себя, растравляя ноющие раны. И ты все повторяешь про себя: «Я не уберегла отца! Не уберегла!..» Но подумай, могла ли ты удержать отца дома, в постели? Можно ли удержать человека, страстно желающего доказать свою правоту? Ты бы лучше разобралась, Айкиз, почему, из-за чего, из-за кого пришлось Умурзак-ата доказывать то, что было так ясно и ему, и тебе, и многим другим алтын- сайцам.

Был план освоения целины. Были у этого плана противники. Нагрянула песчаная буря. И появилась статья в газете. И все это можно было свести к одному: была борьба.

А ты знаешь, что такое борьба, Айкиз? Это ведь не только стычка различных идей, различных точек зрения. В борьбу неодолимо вовлекаются человеческие судьбы, и линия фронта проходит через наши сердца. Сражаются армии, сражаются противоборствующие идейные лагери, сражаются не согласные одна с другой группы, а гибнут, страдают, мужают и торжествуют люди, у каждого из которых лишь одно, и не железное, а живое сердце, болью откликающееся на все, что происходит вокруг. Так происходит при любой борьбе, какой бы безобидной ни казалась она с первого взгляда.

Ты сражалась за целину, а в это время у тебя дома случилась горькая, непоправимая беда. Есть ли связь между этими, такими разными, событиями? Есть, Айкиз! И недаром ты вспомнила о Гафуре, Юсуфии, Султанове, который, возможно, стоит за спиной твоих явных противников.

Ты сжала кулаки, уперлась ими в нагревшийся камень и вдруг с холодной ненавистью произнесла: «Убийцы!..» И сама испугалась этой мысли, закрыла глаза ладонью, словно прогоняя страшное наваждение…

Не слишком ли далеко зашла ты, Айкиз, в своих раздумьях? Невольной причиной гибели старого хлопкороба были и те, о ком ты сейчас думала, но если бы они оказались при твоем разговоре с отцом, если бы знали о его намерениях и о его болезни, они сами помогли бы тебе сохранить отцу жизнь и здоровье… Все это сложно, Айкиз! Помни одно: твой отец пал, как воин в бою.

Верная его памяти, ты продолжишь сражение. У тебя теперь ожесточены разум и сердце. Ты будешь биться еще яростней, расчетливей, чтобы избежать новых жертв, пусть даже скромных, и скорей достичь победы, которая принесет дехканам счастье. Ты будешь биться, не жалея сил. Но одной тебе не справиться, Айкиз. Ты знаешь это. Зачем же ты убежала, спряталась от людей, без которых ты - как капля дождя в пустыне. Они, может быть, уже ищут тебя, ждут твоего совета, сами собираются что-нибудь делать! Алтынсайцы не из тех, кто любит сидеть сложа руки. Ты хотела успокоиться? Но нужен ли тебе покой? Тебе сейчас нужно окрепнуть духом, а это приходит только в труде, в борьбе, на людях. «Всегда будь с людьми, дочка, - говорил тебе отец. - Они - забота твоя и опора…» Спеши к ним, Айкиз! Твое горе - это и их горе, их победа и радость будут твоей победой и радостью.

Айкиз поднялась с камня. Да, она должна быть с дехканами,, с Погодиным, Керимом, Михри, Бек- бутой, Смирновым, старым Халим-бобо. Но сначала она зайдет к Джурабаеву. Напрасно не позвонила она ему в тот вечер, когда прочла статью. Ей ведь есть о чем поговорить с Джурабаевым, старшим своим братом. Она потребует от него решительных действий, а он подскажет ей, как лучше поступить, предостережет от возможных ошибок, скажет, верны ли выводы, к которым она* пришла.

Айкиз освежила лицо водой из родника и ушла. Долго слышала она за собой самозабвенную песнь ручья, песнь о вечном, неиссякаемом торжестве жизни.

Глава двадцать пятая

СЛОВО ЗА ДЕХКАНАМИ