М а р и я И л ь и н и ч н а. Вчера мама вышла погулять. Я решила встретить. Только открыла дверь, смотрю — уже подымается. Вдруг схватилась за перила. Задышала часто-часто, будто воздуха ей не хватало. Заметила меня, улыбнулась виновато… Все скрывает от нас, не хочет тревожить. А я хороша! Любовалась иконами, забыв о мамочке. Вы беспокоились?
А н н а И л ь и н и ч н а. За младшую всегда беспокоятся.
М а р и я И л ь и н и ч н а. Мне уже двадцать пять.
А н н а И л ь и н и ч н а. Все равно… Пройдут еще годы… Мама совсем постареет. Я стану седой. А ты останешься для нас самой младшей. И для Мити и для Володи — тоже. Мы будем всегда беспокоиться о тебе.
М а р и я И л ь и н и ч н а. Вы всегда опекали меня. Никогда не забуду, какие заботливые письма я получала от Володи, сидя в тюрьме. Он делился своим опытом, советовал, как владеть нервами, как разнообразить жизнь в камере. И, слушаясь его, я вечерами читала беллетристику, а по утрам без всяких уступок делала упражнения. Вышла из тюрьмы здоровой и бодрой… Никогда больше не буду вас волновать!
А н н а И л ь и н и ч н а
М а р и я И л ь и н и ч н а. Поздравляю с трофеем!
М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Это дороже трофея. Когда собралась уходить, Николай Тарасович молча протянул мне. Первый заработок на поприще медицины!
А н н а И л ь и н и ч н а. Что у девочки?
М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Очевидно, воспаление легких. Дала жаропонижающее. Завтра обязательно пошлю Митю.
М а р и я И л ь и н и ч н а. Неужели он опять?
М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Не может быть.
Жандармы!
П о л к о в н и к. Во время разгрома различных кружков в наши руки попало множество экземпляров «Искры», брошюр Ульянова-Ленина. И, конечно, листовок. Любопытная деталь: листовки эти писались людьми высокообразованными, каковыми являются все Ульяновы. Они ненавидят самодержавие. Грозят расплатой.
С л е д о в а т е л ь
П о л к о в н и к. Тут не до шуток.
С л е д о в а т е л ь. Да…
П о л к о в н и к. Или мы Ульяновых и иже с ними, или они нас. Начать процесс и ограничиться тремя годами ссылки, как это было с Владимиром Ульяновым, — не годится. Каторга! А уж если Сибирь, то на долгие годы.
С л е д о в а т е л ь. Были бы улики. За обвинением и приговором дело не станет.
Р о т м и с т р. Антонину, жену Дмитрия Ульянова, арестовали дома.
П о л к о в н и к. Что нашли?
Р о т м и с т р. Ничего…
П о л к о в н и к. Дальше!
Р о т м и с т р. Самого Ульянова арестовали на Караваевской улице.
П о л к о в н и к. Что нашли?!
Р о т м и с т р. Вот.
П о л к о в н и к. «Конспект к изложению партийной программы».
С л е д о в а т е л ь
Р о т м и с т р. На квартире Анны и Марии Ульяновых обыск продолжается.
С л е д о в а т е л ь
П о л к о в н и к
П е р в ы й ж а н д а р м. Последние.
П о д п о л к о в н и к. Стены простучи. Вдруг тайник.