Сильное лекарство

— Тебе всё равно редко придётся туда ходить, так как у тебя нет никакого медицинского образования, — продолжал Рохан. — По большей части тебя могут звать время от времени, когда медикам понадобятся дополнительные руки — передвинуть оборудование и всё такое — но это не должно случаться часто.

Кэмерон кивнул, и его пальцы судорожно крутили ткань его куртки.

Рохан пошёл вперёд по коридору слева.

— Это западное крыло, стационарные спальни для взрослых, где живёт основное население центра. Здесь ты будешь проводить вторую часть большинства своего времени.

Набрав какие-то цифры на кодовом замке, Рохан открыл дверь и провёл Кэмерона в коридор со спальнями.

— У меня есть для тебя информационный сборник, где будут коды от всех дверей, которые тебе придётся использовать.

Наконец, Кэмерон больше не смог выносить напряжения. Тур был милым и всё такое, но…

— Что именно я буду делать?

— Ты будешь мастером на все руки, ходить туда, куда понадобится. Ты можешь делать что угодно, от уборки до помощи медсестре с процедурами. По большей части ты будешь помогать смотреть за комфортом пациентов и проводить время с ними. Наши медсёстры и помощники замечательные, но у них длинный список ответственностей за тонну пациентов. Нашим пациентам полезно, чтобы какие-нибудь сотрудники просто сидели и разговаривали с ними, или играли в игры, что угодно.

— Ладно, — ответил Кэмерон.

Рохан остановился и повернулся к нему, пронзая его строгими светло-карими глазами, белки которых резко выделялись рядом с тёмной кожей.

— Наши пациенты хорошие люди. Они люди с болезнями, заболеваниями, как в любой другой больнице. Их комфорт и уход за ними для нас крайне важны. Есть люди, которые достигли самого дна, или трагедия отобрала их жизни и семьи — иногда трагедия заключается в болезни, иногда болезнь вызвана трагедией. Просто обычные люди, которым нужна помощь и заботливые сотрудники, так что тебе лучше это помнить, хорошо?

— Понял, — сказал Кэмерон, тяжело сглотнув. Он понял, что, наверное, тогда должен перестать считать это место сумасшедшим домом. Он был уверен, что эти люди хотели, чтобы их считали сумасшедшими, не больше, чем он хотел, чтобы его считали пьяницей.

— Хорошо. Помни это, и мы отлично поладим. Первую неделю ты будешь ходить за мной. Будешь слушать и наблюдать, и делать что-то только когда я скажу. По моим выходным тебя будет обучать Ифа. Также, я уверен, судья проинформировал тебя, что у тебя будут обязательные консультации касательно алкоголизма, и тебе нужно посещать два групповых собрания в неделю — в качестве пациента. Как помощнику по уходу за пациентами тебе может понадобится посещать больше.

— Что? Я не алкоголик. Я совершил кое-что глупое, и меня поймали… — возмущённо начал Кэмерон.

— Ладно, полагаю, судья тебе это не объяснил. Или твой адвокат. Это часть сделки. Это одна из единственных причин, по которым тебе позволяют ходить здесь свободно, так что я не буду с этим бороться. Может, у тебя нет зависимости, но явно есть проблема с алкоголем, иначе тебя бы здесь не было. Моим советом будет проглотить свою гордость и, может быть, просто позволить терапии тебе помочь. Ты не должен стыдиться, мы все видели и похуже.

Кэмерон чувствовал именно стыд, поверх злости, боли, чувства предательства и ужаса. Но, по крайней мере, он был не в тюрьме. Он снова кивнул Рохану.

— Я постараюсь. Я ценю возможность быть здесь.

Рохан похлопал его по спине и хохотнул.

— Хорошая работа, парень. Почти похоже, что ты говоришь серьёзно. Идём дальше…

Кэмерону устроили тур по всему центру, за исключением изолятора. Это могла бы быть любая обычная больница, с бежевыми стенами, линолеумом и депрессивными безликими картинами. Один коридор дверей перетекал в другой, пока он не обнаружил, что начал отключаться. В конце концов, они прошли в общую комнату, и там начался настоящий тур.

В огромной открытой комнате была изогнутая стена окон от пола до потолка, сделанных из ударостойкого стекла, как сказал Рохан, с видом во двор. Вид был по большей части скрыт снегом, но, наверное, весной было красиво. В одном конце комнаты бал развлекательный центр с телевизором, стерео и парой консолей для видеоигр. На противоположной стороне была обустроена игровая зона с различными настольными играми, столом для пинг-понга и множеством игрушек.

Повсюду стояли столы и стулья, ходили дюжины людей в униформе и в больничной одежде. Некоторые были в своей одежде, в различных спортивных штанах и пижамах, ничего сдерживающего или опасного, и у многих на ногах были сланцы. Несколько человек смотрели фильм, некоторые играли в игры, а некоторые сидели за столами, глядя в пустоту. В душе Кэмерон был облегчён, что никто не был в смирительной рубашке, не кричал и не бушевал, как он представлял, когда только получил свой приговор. Он знал, что это было… предвзято, или как это называется, но фильмы и книги предоставили массовой культуре единственный взгляд на то, что происходит в психиатрической больнице, и Ривербенд явно не соответствовал этому критерию.