Силовой вариант

– Нурутдинов. Ну-ка, займись делом, нечего тут стоять, Будду изображать! Посмотри, что в кабинете.

– Есть!

Так пугавший его парень с доброй улыбкой и повадками опытного бойца – рукопашника скрылся в кабинете.

– Вы на моего товарища зла не держите, товарищ Бельчук – сказал Велизов – он к нам недавно, молодой, горячий. Партия послала, врагов народа – ух, как ненавидит. Одерживать приходится. Но парень он хороший, добрый даже.

КГБшник говорил успокаивающе – но Бельчуку как ледышку за воротник сунули. Ледяная рука – наигрывала Рахманинова на позвоночнике.

Враг народа! А если Телятников – враг народа, может, они считают, что и он враг народа?! Ну да, родители его пристроили, Телятников ему Красную звезду обеспечил за протирание штанов на стуле, он ему и баб водил, и доставал что нужно, и все поручения, какие надо выполнял, где с кем встретиться, кому что передать, на словах или вещь какую. Но он же не враг народа, он просто хочет отслужить тут и вернуться в Арбатский округ боевым офицером.

Враг народа!

– Я… я буду сотрудничать, товарищ майор. Скажите, что надо сделать, и я сделаю. Что надо сказать – я скажу. Я все скажу!

– Мы вас обязательно опросим, товарищ Бельчук. Для начала скажите – полковник… генерал-майор Телятников когда на службу является?

Адъютант посмотрел на часы

– Если он в Кабуле… двадцать минут, как должен быть.

– И никогда не опаздывает?

– Ну… бывает. Но сегодня не должен.

Опаздывает, если где-то пьют.

– Вы знаете, где он живет?

– Да, конечно. Городок советников, дом номер…

– Нет, нет. Есть ведь оперативное жилье, верно? Вилла там, какая-нибудь. ВЫ же сняли что-то для оперативных целей?

Даже две… Там и баб полковник принимал… советских, афганских, всех. Пока муж на боевых, он тут… И бухал.

– Есть! Даже две! Я покажу, я все покажу.

Из кабинета вышел Нурутдинов.

– Ничего нет. Записей в ежедневнике никаких, корзинка чистая. Ничего нет. Если только в сейфе…

Майор посмотрел на Бельчука

– У вас есть запасной ключ от сейфа, товарищ Бельчук.

– Есть! Есть! Я знаю где!

Они прошли к крайнему столу, Бельчук пошарил по стене – там оказался примитивный тайник.

– Вот!

Вот тебе и резидентура… б… А если бы это американцы были или пакистанцы? Это только в фильмах – отрекитесь, ревели, а в ответ – да здравствует коммунизм. А тут… сынок, штаны просиживающий…

– Осторожнее, товарищ майор!

Майор недоуменно посмотрел на сопровождающего

– У меня друг так – подорвался. Там может быть мина – ловушка.

– Что предлагаете?

Охранник – показал кивком головы на большой зал, где сидел под охраной Бельчук.

Майор укоризненно покачал головой.

– Что же вы меня с мразью то путаете.

Сейф открылся, едва слышно щелкнул замок. Майор потянул дверцу… сначала медленно, опасаясь в любой момент ощутить обрывающееся усилие чеки. Потом – уверенней. Заглянул туда, потом обмотанной платком рукой вытащил листок бумаги. Бросило на стол, всмотрелся. Выругался последними словами.

– Ушел, тварь… Ушел, гнида…

На листке бумаги – резкими штрихами довольно мастерски была изображена свиная морда с пятачком.

В большом кабинете – раздавался громкий, раздраженный голос, с грохотом упал стул

– Похоже, посол – прислушавшись, сказал альфовец.

Все. Ушел…

Баграм, Афганистан. 12 июля 1998 года

Баграм, крупнейшая база ВВС СССР в регионе, основной нервный центр бомбардировочных и специальных операций ОКСВ в Афганистане – в этот день жил своей привычной, спокойной жизнью. Точно так же взлетали и садились самолеты и вертолеты, точно так же деловито сновали заправщики и небольшие посыльные УАЗики, точно так же формировали конвои и грузили их в складской зоне – грузов было столько, что под них выделили отдельное место, накрыли навесом, похожим на колхозный, под которым хранят зерно. И никто даже не думал, что в этот день – на базе, да и вообще в Афганистане – много чего поменяется.