Силы и престолы. Новая история Средних веков

Научная карьера Аквината началась далеко не идеально. Первые ученики и коллеги за сдержанную манеру поведения прозвали его тугодумом. Но, несмотря на внешнюю замкнутость, Фома Аквинский проявил себя блестящим ученым и пользовался полным доверием светоча факультета, баварского профессора теологии и собрата-доминиканца Альберта Великого. В Париже Фома пробыл не слишком долго – вскоре Альберт пригласил его в университет в своем родном городе Кельне, где Фома четыре года работал младшим профессором и читал студентам лекции о Библии, при этом продолжая собственные исследования. В 1252 г. он вернулся в Париж, чтобы готовиться к экзамену на степень магистра богословия, и в 1256 г. успешно выдержал его, а также получил степень магистра-регента с правом преподавания. Отныне он занимал прочное положение на богословском факультете Парижского университета и в западной университетской системе в целом. Перед ним открывался зрелый этап его научной карьеры.

Аквинат пробыл в звании старшего магистра теологии относительно недолго – менее двадцати лет, но за это время успел создать поистине внушительное собрание сочинений. Венцом его исследований стала пространная «Сумма теологии», задуманная как введение в основы и апология христианской веры, написанная для тех, кого мы сейчас назвали бы бакалаврами, но понятная и непрофессионалам[765]. «Сумма теологии» затрагивала самые разные темы, от природы Вселенной до вопросов морали, добродетели, греха и святых таинств. Эта книга до сих пор считается обязательной к прочтению для всех изучающих богословие и кандидатов в священники. В то же время Фома Аквинский сочинил ряд длинных и коротких трактатов о других предметах, интересовавших позднесредневековых теологов: естествознании, философии, экономике, этике и магии. Он писал комментарии к Библии и примечания к работам других богословов и философов, от Боэция до Петра Ломбардского, чьи «Сентенции» были первой книгой в списке чтения каждого студента университета. При этом он довольно часто путешествовал и провел много лет вдали от Парижа – в Неаполе, а также в Орвието и Риме. Вместе с тем он не пренебрегал своими доминиканскими обязанностями, читал проповеди и проводил беседы, в которых сообщал широкой публике о своих научных взглядах.

В науке Фома Аквинский был приверженцем так называемого схоластического метода, позволявшего решать интеллектуальные задачи посредством четко структурированной дискуссии, или «диалектических рассуждений». Что еще важнее, он был величайшим ученым со времен Исидора Севильского, понимавшим, каким образом мудрость древних язычников может дополнять христианское богословие. Фома Аквинский охотно читал и впитывал идеи Аристотеля (и написал комментарий к «Метафизике» и некоторым другим его работам), а знакомство с аристотелевской философией наложило заметный отпечаток на его осмысление и толкование Святого Писания. Впрочем, это было не всегда просто: в 1210 г. Парижский университет пытался ограничить изучение работ Аристотеля на богословском факультете, а позднее похожие запреты неоднократно накладывали на сочинения других языческих авторов. Однако Фома Аквинский искусно обходил эти препятствия. Он с интересом изучал работы поздних нехристианских мыслителей – энциклопедически образованного мусульманского ученого Аверроэса и жившего в XII в. уроженца Кордовы еврейского философа Маймонида. Ко всему этому в последние годы жизни у Фомы Аквинского начались божественные видения. Под их влиянием он решил бросить работу над «Суммой теологии», и именно поэтому шедевр остался незавершенным – Фома умер в возрасте всего сорока девяти лет в 1274 г. Видения в каком-то смысле добавили последний штрих в портрет идеального средневекового христианского ученого: Фома Аквинский глубоко разбирался в христианском писании и комментариях к нему, обладал обширными знаниями, позволявшими ему извлекать новые смыслы из сопоставления работ ученых язычников и монотеистов, и лично контактировал с божественным началом. Недаром в XVI в. Фома Аквинский был признан учителем церкви, удостоившись этой чести первым после канонизации папы Григория I Великого[766].

Фома Аквинский создал основополагающие, неподвластные времени богословские труды, а его жизненный путь служит наглядным примером развития того научного потенциала, который переполнял европейские университеты в XIII в. Он пожинал плоды великого возрождения науки, определившего облик эпохи высокого Средневековья. Впрочем, Фома Аквинский принадлежал скорее к категории «чистых» академиков. Всю жизнь он читал, писал, преподавал и проповедовал, главным образом в университетах. Как доминиканец он не закрывался от мира в башне из слоновой кости. Он никогда не марал руки о политику. Приводить интеллектуальное в соприкосновение с политическим и демонстрировать, каким образом власть, возникшая или проявляющаяся внутри академии, воздействует на окружающий мир, досталось другим его современникам.