Силы и престолы. Новая история Средних веков

Около 1482 г. тридцатилетний художник Леонардо да Винчи написал письмо Лодовико Сфорца по прозвищу Иль Моро (Мавр), правителю города-государства Милан. Леонардо просил у Лодовико работу. До этого он много лет трудился во Флоренции в весьма уважаемой художественной мастерской Андреа дель Верроккьо. Лучшего места для обучения ремеслу нельзя было представить: Верроккьо сам по себе был прекрасным художником, и в число его клиентов входили самые богатые и высокопоставленные флорентийские семьи, включая Медичи. В его мастерской создавали прекрасные картины, изделия из металла, скульптуры, церемониальные доспехи и ткани. Из мастерской Верроккьо вышел увенчавший купол Брунеллески медный шар – шедевр инженерного и художественного мастерства, изготовленный с помощью паяльных горелок из вогнутых зеркал, позволявших сфокусировать солнечный свет в одной точке и многократно усилить его температуру[945]. Под началом Верроккьо Леонардо не раз получал возможность продемонстрировать свои таланты: вместе с мастером он написал несколько прекрасных картин, в том числе «Товия и ангел» (выставлена в Национальной галерее в Лондоне) и «Мадонна с младенцем» (сейчас находится в Берлинском государственном музее). Однако когда Леонардо исполнилось тридцать лет, он решил поставить перед собой более высокую цель. Он не просто желал стать самостоятельным художником или иметь собственную мастерскую во Флоренции. Он хотел быть кем-то большим. В адресованном Лодовико Сфорца письме он рассказывал, что умеет делать.

«Я знаю способ делать мосты, в высшей степени легкие и удобные для переноски, – писал Леонардо. – На случай осады какой-нибудь местности я знаю способ осушать рвы… и знаю способ разрушить всю крепость, обыкновенную или горную, даже если она построена на скале. Я знаю способы делать пушки… из которых можно метать, подобно буре, мелкие камни». Он хвастал, что умеет изготавливать морские орудия, разрабатывать планы подкопов и туннелей и собирать «закрытые повозки, надежные и неповредимые. Врезавшись в среду врагов, повозки эти со своей артиллерией могут разомкнуть какое угодно количество вооруженных людей». Он утверждал, что может изготавливать пушки, мортиры и «огнеметательные снаряды… наиболее целесообразной формы, отличающиеся от тех, какие сейчас находятся в общем употреблении». Помимо военного инженерного дела, он, по собственным словам, был сведущ «в архитектуре, в сооружении и публичных, и частных зданий и в проведении воды из одного места в другое». Леонардо писал, что сможет довести до завершения знаменитый и активно обсуждаемый миланской публикой художественный проект – гигантскую бронзовую статую лошади, которую хотели поставить в память о покойном отце Лодовико, герцоге Франческо Сфорца. В самом конце письма он, словно спохватившись, небрежно добавляет: «А также в живописи могу делать все, что только можно сделать, так же хорошо, как любой другой человек, кем бы он ни был»[946][947].

Это письмо Леонардо, сохранившееся в виде черновика в его записных книжках, позволяет увидеть своего рода поперечный срез разностороннего ума человека, которого отнюдь не безосновательно считают едва ли не величайшим гением в истории человечества. Леонардо имел крайне обширный, ничем не ограниченный круг интересов и действительно умел делать очень многое. Он не только создал несколько самых известных живописных произведений всех времен («Мона Лиза», «Тайная вечеря», «Мадонна в скалах» и «Спаситель мира»[948]) и культовый рисунок витрувианского человека – он в совершенстве изучил анатомию, оптику, астрономию, физику и инженерное дело. Разработанные им чертежи невероятных механизмов (в том числе танков и летательных аппаратов) нередко настолько опережали свое время, что реализовать эти замыслы удалось лишь через несколько сотен лет после его смерти. В личных заметках, обычно написанных левой рукой аккуратным зеркальным почерком, Леонардо касался самых разных философских и практических вопросов. Он был эрудитом и бесстрашным мыслителем. И он хорошо это понимал. Вот почему Леонардо написал Лодовико Сфорца. Он считал, что его способности, опирающиеся на неиссякаемое стремление к научному поиску и уверенность в собственных силах, могут принести неоценимую пользу Иль Моро – политику, меценату, воину и эстету. Он оказался прав. После того как Леонардо написал это письмо, он семнадцать лет проработал в Милане, но это была лишь часть его долгой карьеры. За свою жизнь Леонардо успел побывать на службе у многих великих правителей Италии и Франции. Надо сказать, всем им серьезно повезло, ибо он был, по словам его биографа Вазари, человеком «поистине дивным и небесным»[949].