Симбиот

Разумеется, об установлении каких-то дружеских отношений и речи быть не могло. Между нами и нашими взглядами на жизнь лежала пропасть. Широченная и бездонная, перебраться или обойти которую было невозможно, даже если б мы и хотели. Но вот наладить нормальные деловые отношения, лишенные бесцельно потраченного на взаимные обвинения и пререкания времени, нам удастся. По крайней мере, я на это надеялся.

* * *

Время и история странные штуки. Следуя каким-то своим законам, они стремились вновь свернуть на старые наезженные рельсы. Несколько последующих дней, я с внутренним содроганием смотрел на то, как на сцене одна за другой появляются все те же фигуры, что и в моей реальности. Все актеры трагедии «Лето 1941 года» вновь собирались вместе. Ну, почти все. Начальником штаба округа был назначен генерал-майор Климовских, плавно сменивший на должности своего начальника. Это был как раз тот Климовских, который был расстрелян вслед за Павловым, наряду с ним обвиненный в трусости и преднамеренном развале управления войсками. И все же Владимир Ефимович, занимая должность заместителя начальника штаба БОВО аж с сентября 1939 года, был сейчас как нельзя кстати, хорошо зная теперешнее состояние дел. Начальником связи округа остался пока еще бригвоен-инженер Григорьев Андрей Терентьевич. Еще один из тех, кто был обвинен в поражении Западного фронта. И опять этот человек был позарез мне нужен. Свою должность он бессменно занимал уже пятый год, досконально зная будущий театр военных действий, все проблемы и надежды связистов.

Командование над 3-ей воздушной армией, формируемой на базе ВВС Белорусского округа, принял тридцатидвухлетний генерал-майор Копец Иван Иванович. Еще четыре года назад, будучи старшим лейтенантом, на своем верном И-15 Иван громил фашистов в небе Испании, а после возвращения на родину награды и звания посыпались на него как из рога изобилия. Герой Советского Союза, кавалер двух орденов Ленина и ордена Красного Знамени. Лицо советской авиации и любимец всей страны. Тот самый генерал Копец, который застрелился 22 июня 1941 года, после того как увидел то, что осталось от приграничных аэродромов. Молодой и горячий, как вся советская авиация, всего за десяток лет увеличившая свою численность почти в тридцать раз! Еще один из тех, кому дали шанс изменить свою судьбу.

Если бы я сидел в своем мягком кресле напротив родного компьютера, лениво почитывая очередную недописанную книжку по альтернативной истории, то, дойдя до этого места, я бы смачно сплюнул в пепельницу и полез на форум, писать про надоевшие рояли в кустах. Почему? Да потому, что командующим 1-ой саперной армией, которой предстояло выполнять все инженерные работы в Белорусском округе, был назначен генерал Карбышев. Дмитрий Михайлович в той или иной форме присутствовал практически в каждом произведении, которые как грибы после дождя начали плодиться в постсоветской России начиная года с двухтысячного. Лишь наиболее ленивые авторы обошли вниманием этого незаурядного человека. Хотя, если хорошенько подумать, кого еще командование могло назначить на такую должность, как не лучшего в стране военного инженера и теоретика инженерного дела, проектировщика и строителя укрепрайонов, которые теперь собирались срочно латать и усиливать? Другой кандидатуры быть не могло.

Карбышев после переаттестации первым в стране получил новое звание генерал-лейтенанта и срочно отбыл в Минск, бросив все дела в Академии Генерального штаба. По месту службы он прибыл почти на полторы недели раньше, чем я, и уже многое успел сделать. Успел сколотить хороший штаб, выпросив в Москве серьезное пополнение знающими сотрудниками, который под его жестким руководством поспешно замыкал на себя все нити управления огромным инженерным хозяйством округа, где разворачивались строительные работы гигантского масштаба. Генерал успел подготовить общую концепцию строительства, определив что, как и когда нужно строить, в данный момент работал над подсчетом сил и средств, необходимых для реализации «наполеоновских» планов. Главный сапер уже успел пообщаться с руководством Белоруссии, несмотря на свою вежливость, оставив о себе недобрую память. Ничего удивительного в этом не было, поскольку интересы армии напрямую противоречили интересам местных властей. Нам нужны были рабочие руки, специалисты, техника и материалы. Взять их кроме как у гражданских было неоткуда, а вот планы им никто уменьшать не собирался. С них собирались содрать еще три шкуры, в добавление к тому, что они и так были должны. Кому это могло понравиться?