Симбиот

Я медленно обернулся к президиуму, и сфокусировал взгляд на произнесшем эту фразу. Я попытался вложить в него всю ярость, на которую был способен. Кто посмел ЕЕ оборвать? Кто тут вякает, мать вашу? Я тебя прям тут зарою, хмырь подзаборный. Лицо, принявшее цвет могильной плиты, уверило меня, что больше нас не прервут.

— Хорошо. Я объясню. Постараюсь. Но только не осуждайте потом мой пример…

Я взял небольшую паузу, чтобы собраться с мыслями. Да кто же на меня смотрит-то так???

— Я не буду говорить, где и когда это было. Просто знайте, что это правда. Часть, в которой я служил, долгое время стояла в обороне. У нас было время хорошо узнать своих соседей. Не раз и не два мы ходил друг к другу в гости, сами знаете с чем. Так вот, рядом с нами стоял в обороне батальон анархистов. Лихой народ. С головой почти не дружат. Все у них вроде как равны между собой, просто командир самый равный. И вот, у них был боец — девушка. Молодая и очень красивая. Звали ее… Не важно. Она была очень умелым бойцом, многим мужчинам могла дать фору. Сам видел, как она из пулемета восьмерку на заборе рисует. Не думайте, что она была подстилкой командира. Это не так! Уж не знаю, как это удалось, но никто не смел ее и пальцем тронуть. Наоборот, оторвали б голову любому, кто посмел обидеть, будь тот хоть генералом. Она несла службу наравне со всеми. И вот, однажды, пришла ее очередь идти в боевое охранение.

Я вновь прервался, пытаясь высмотреть в толпе невидимого соглядатая.

— Мы так и не смогли понять, что именно там произошло. Бойцы, пришедшие на смену, нашли в окопе труп ее напарника, с перерезанным горлом. А ее самой нет. Винтовка лежит, а ее нет. Но утром все прояснилось. Утром… Утром… Утром противник на близлежащей высоте начал строить непонятное сооружение. Мы сначала и не поняли, что это было. А когда поняли… Это был крест. Большой православный деревянный крест. А потом ее привязали к кресту. И… Бинокль у наших был один. Наблюдатель, мельком взглянув на высоту, передал бинокль следующему и побежал за командиром. Лучше вам, ребята, не знать, что именно он там увидел. Командир пришел очень быстро. Где-то минуту он крутил бинокль в руках, не решаясь посмотреть в него. Матерый анархист не решался, ребята! И все же он смог. Несколько секунд он наблюдал, а потом бросил бинокль, вырвал из рук у рядом стоящего бойца большую саперную лопату, и вылез из окопа. А за ним вылезли все остальные, кто с чем был. Так не ходят в атаку. Так ходят убивать. Молча. Сначала шагом. Потом все быстрее и быстрее. Противник не ждал. Просто не верил, что это возможно. Без артподготовки, без резервов, половину людей с лопатами, вместо винтовок. Они сделали всего несколько выстрелов, когда наши ворвались в их траншеи. Не повезло им, даже колючей проволоки не было. Да и не остановила бы она. А потом было убийство, потому что то, что там творилось, было не войной. Их убивали. Стреляли, кололи штыками, рубили лопатами, душили и топтали ногами. Тех, что были рядом с крестом, взяли живьем, отдав троих своих за каждого. Впрочем, жили они не долго. Их четвертовали. Живьем. Командир анархистов застрелился возле креста с тем, что осталось от… Потом, несколько человек сошли с ума от того, что сотворили своими руками.

В зале стояла звенящая тишина. Сотни глаз с ужасом и болью смотрели на меня. Все, кроме одних, которые я никак не мог найти.

— А мораль. На следующее утро было запланировано наступление на нашем участке. Противник, испуганный нашей активностью, успел подтянуть резервы. Наступающие батальоны попали в страшную мясорубку. Но дело даже не в этом. Девушки, запомните. Если случилось так, что Вам пришлось пойти на войну, это значит, что Ваши мужчины не смогли отдать свой долг. Не отнимайте у них хотя бы этого права.

Я обернулся буквально на секунду, и в тоже мгновение услышал голос из зала:

— Вы были среди них?

Дьявол, кто это сказал? Чей это голос. Чей это невероятно знакомый голос? Чей это знакомый ЖЕНСКИЙ голос??? И что ответить? Ведь там был не я! Там был ОН? Или я и есть ОН? Ведь я пережил все его воспоминания. Ведь на его месте поступил бы точно так же!

— Был.

Я почувствовал, как зал одновременно вздохнул. Вздохнул с облегчением! Будь я проклят за свои россказни. Только сейчас я понял, какую страшную ошибку совершил. Я понял, что подписал смертный приговор все этим мальчикам в зале. Потому что теперь, они не отступят! Даже если это будет нужно. Ведь у каждого за спиной будет этот крест, на котором может быть его женщина. Что же ты сделал, урод???