Симеон Полоцкий

В богобоязненности Тишайшего государя боролись два начала – запретительное и прогрессивное. Торжество последнего неоспоримо. Существует вполне обоснованное предположение, что, уломав патриарха Иоакима и получив благословения на комедийные действа, царь был вынужден пойти на компромисс с его святейшеством и запретил прилюдно появляться в платье иноземного покроя.

Театр захватил самого самодержца без остатка, а затем страстью к комедийным действам воспылала вся царственная родня. Увлечение царя было настоль ко сильным, что в день первого представления пьесы «Артаксерксово действо» (произошло это событие 17 октября 1672 года) Алексей Михайлович десять часов без перерыва смотрел спектакль, который был поставлен в лучших сценических традициях того времени – с прологом и эпилогом.

Что остается от спектакля, когда он сыгран, окончательно сошел со сцены, а актеры закончили свой земной путь? В веке девятнадцатом, в пору расцвета русского театра, это были афиши, программки с краткими сведениями об авторе и исполнителях, костюмы, в которых они проживали жизни героев, театральный реквизит и декорации. От описываемого времени остались лишь воспоминания очевидцев, расходные книги о выплате жалованья, названия спектаклей и чудом уцелевшие тексты пьес.

«Вирши в великий пяток при выносе плащаницы»[106], школьная пьеса, к названию которой Самуил Петровский-Ситнянович присовокупил место постановки «в монастыре отца ксендза Шембека», представляется нам именно такой. «Великий пяток» – это Великая пятница на Страстной неделе. «Не знаю, есть ли что-либо более достойное, чем деяние при Божьем погребении печальное?» – вопрошает Самуил Петровский-Ситнянович, определяя пьесу как жанр библейской трагедии. Игралась она студентами на польском языке и была преисполнена ярких драматургических коллизий, не оставлявших публику равнодушной. Ко всему прочему – хоровому пению, сопровождавшему каждый диалог, театральным эффектам – Самуил Петровский-Ситнянович ввел в действие две персоны, интерес к которым не ослабевает на протяжении многих веков. Первая из них – Иосиф Аримафейский, иудейский князь, тайно исповедовавший учение Христа, член синедриона (Мф. 27: 57–61), и Никодим, начальник всадников в охране Понтия Пилата (Ин. 19: 38–42), уверовавший в сына Божьего[107]. В эпилоге автор обращается к зрителям:

Я вижу, что ты насмотрелся, любезный слушатель,
На то, какие Душа с Ангелом прошли испытания,
Как по дорогам ходили, горько сокрушаясь,
Жителей за собою на то же увлекая.
Исправь же и ты свое сердце, будь благодарен тому,
Кто вынужден был страдать во избавление твое.

Автограф Самуила Петровского-Ситняновича: «В честь смерти Господней; составил пьесу некий базилианин в Вильне, на Пасху».

На вопрос, исполнялись ли на публике пьесы Симеона Полоцкого «Комедия о блудном сыне», «О Навуходоносоре царе, о теле злате[108] и о триех отроцех в пещи не сожженных», «Комидия о Навуходоносоре и Олоферне», существует множество ответов, суть которых сводится к предположению: возможно, да.

В 1795 году в Москве вышла в свет книга «Сколок с комедии из притчи о блудном сыне, преж всего печатанной в 1685 году». На российском императорском престоле в ту пору восседала Екатерина Вторая, снискавшая лавры просветительницы и недурственной сочинительницы. Вот как описывает свое открытие анонимный издатель: «Разбирая библиотеку мою, нашел я сию книжку, под названием „Комедия из притчи о блудном сыне”; и прочитав оную, почувствовал к ней уважение, не для того, что она была черезчур нравоучительна; но потому, что любезное наше отечество и в прошедшем седьмом-на-десять веке начинало уже познавать, сколь нужны театральные представления к исправлению пороков, между людьми находящихся. И хотя по новости такого дела нет в ней тех красот, умоначертания, приятностей, каковые ныне в подобных ей являются: однако неизвестный (курсив мой. – Б. К.) сочинитель оной довольно доказал опытом такого сочинения на виршах славяноросского языка свою преданность к поправлению юношества. Где же она была представлена, того я по краткости времени найти не мог, а как оная не всякому известна, то спешу удовольствовать любопытство моих соотичей изданием с нее сего сколка, зная, что есть много сынов России, любопытствующих о веках прошедших, к славе предков их относящихся».