Симфония кукол

Она решила не напрягаться и записывала только опорные слова: «план», «контроль», «без улик». Дома, как только доберется до компьютера, распечатает с сайта подробности классификации маньяков.

– Во втором случае преступник безработный, не высокого ума, часто с выраженным отклонением и ничего не планирует. Его жертвой может стать первый встречный. Убийца действует спонтанно.

Роберт сделал паузу и взглянул на смартфон, решая, стоит ли подсмотреть, или сказать, что остальное расскажет в другой раз, или продолжать пересказывать, как запомнил.

– А что насчет «мотивов»? Ты говорил, что их еще разделяют по мотивам совершения убийств.

– Да. Там широкая группа. И каннибализм, и миссионеры, и еще куча других. Уж поверь, много… Готова писать?

– Конечно.

От позора на экзамене за чашкой кофе Роберта спас звонок. Телефон Рамуте зажужжал, она извинилась и вышла на улицу.

– Привет. Ну как прошло, чего не звонишь?

– Привет, Никита, прошло так себе. Мое, наше с тобой расследование никому не нужно. Отказались принимать, сказали, чтобы я писала заявление, они будут рассматривать.

– Написала?

– Нет. Послала к черту.

– Понятно. А чего тогда голос такой довольный?

– Никита, я участвую в настоящем расследовании убийств.

– Что? Алло, плохо слышно. Ты сказала «убийств»?

– Да. Участвую в поимке серийного убийцы.

– Ты шутишь? – Никита встревожился.

– Рами, пойдем, я расплатился, – сообщил Роберт закрывая за собой дверь.

– Да-да, секунду.

– Рами. Рамуте, кто там с тобой?

– Друг.

– Что еще за друг? Опять Юргис? Он приехал?

– Нет. Все, Никита, давай, я тебе перезвоню. – Она отключила телефон.

«Как же мне надоела его ревность к Юргису. Все никак не забудет. Миллиард лет прошло, а он каждый раз припоминает».

– Муж звонил?

– Нет. Какой еще муж? Я свободная женщина.

– Понятно. Что ж, тогда, если ты не против, приглашаю тебя поужинать со мной и продолжить беседу. Думаю, к тому времени я успею ознакомиться с деталями происшествия.

Он хотел сказать, что к вечеру успеет выучить классификацию серийных убийц.

– Да, было бы здорово.

– Тогда до вечера. А это, – он показал папку с графитчиками, – я оставлю у себя для дальнейшего изучения.

– Хорошо, – улыбнулась девушка.

Рамуте знала, что он не станет читать то, что она собрала о художниках, но ей все равно было приятно, что хоть кто-то проявил интерес к ее труду, пусть и не искренне.

Они обменялись номерами телефонов и разошлись. Рамуте поехала в студию извиняться перед Арсением и обсуждать перенос эфира, Роберт вернулся в отделение полиции.

Глава 14

– Попрошу минуточку внимания. – Он убавляет звук приемника и достает из пакета сверток. – Вам знакомы эти предметы? – Он достает из пакета приправы, специи и овощи. – Нет, лучше спрошу не так. Ответьте, что вы знаете о вкусном маринаде к мясу?

Он хихикает, подходит ко мне.

– Ну и? Чего ждем? Первое испытание уже началось. Мне совершенно непонятна ваша безынициативность. Предлагайте. Лучший рецепт принесет одному из вас победу. – Он идет ко второму пленнику. – Победитель вдобавок к выигранному баллу и гирьке получит восхитительно прожаренный кусок мяса. – Он возвращается ко мне. – Артур, начнем с вас.

Этот урод знает мое имя?

– Что, удивлены? Да, я вас прекрасно знаю. Мы с вами знакомы. Сахаров Артур Иосифович, серый кардинал местной журналистики. Или, точнее сказать, местный серый лицемер. Хо-хо, не надо так на меня смотреть. Что? Думали, я один из тех глупцов, которые свято верят в вашу так называемую «высокую мораль»? Поднимем животрепещущие темы, напишем душещипательный репортаж, направим взор общественности туда, куда выгодно притворному автору. Весомо? Все верно?

Кто он? Чем я успел его обидеть? Мои статьи всегда выходят анонимно, я даже псевдоним не использую. Готовлю текст с иллюстрациями и передаю другим журналистам. Конкурент? Но я же ни с кем не конкурирую.

– Арт, я развяжу вам рот.

Он разрезает ткань, и я наконец-то могу сомкнуть челюсть.

– Расф… Равефы, – пытаюсь сказать, чтобы он развязал мне руки. Я их совсем не чувствую. Пытаюсь сказать, но пересохший рот не справляется.

– Сейчас, – он уходит и возвращается с бутылкой воды. – Нужно попить, иначе разговор не получится. – Он стоит с бутылкой и смотрит на меня. – Дать глоток?

Я киваю.

– Что? Не слышу.

– Д-да.

– Что да?

– Дафь гватох.

– Ха-ха-ха. Арт, вы так забавно говорите. Как всегда, вы говорите одно, а подразумеваете другое. Эх. Журналисты… Наверное, хотели сказать, что вам нужно дать глоток воды?

– Фа.

– Что?

– Фа!

– Секундочку. Дам вам попить, а то не понятно, что вы говорите.

Он откручивает пробку, наклоняется, насыпает в бутылку песок, встряхивает и, пока муть не осела, предлагает попить.

И я пью. Мне плевать, что в бутылке, вода с песком или моча с цианидом, жажда заставляет делать глоток за глотком.

– Хватит, Арт. Вы чего? Так всю воду выпьете. – Он забирает бутылку.

– Кто ты? Зачем я? Отпусти, пожалуйста. Что я тебе сделал? – говорю я, пережевывая песок.

– Хм. Сколько лишних слов. Мой вопрос был, что вы знаете о маринаде, а вы болтаете не по теме. Итак, какой будет ваш ответ?