Симфония кукол

Господин Р отводит глаза. Кажется, он сейчас заплачет. Кажется, я тоже сейчас заплачу.

– Что это значит, господин Р?

– Арт? Что? Прошу, говорите громче, вас плохо слышно. И не делайте вид, что устали или что у вас совсем не осталось сил. Вы журналист, и у кого, как не у вас, должен найтись резерв на пустую болтовню.

– Простите, господин Р. – Стараюсь кричать, но из проклятого рта вылетают лишь сипенья и хрипы. – Что значат ваши слова об изменившихся обстоятельствах?

– То и значат, мой друг. Мне стало известно, что нам хотят помешать.

– Кто?

– Полиция вышла на наш след, и скоро полицейские будут здесь.

Я молчу. Журналист я или еще кто-то по его мнению, но у меня не осталось сил даже для эмоций.

– Вас схватят?

Вместо ответа он заклеивает мне рот.

– Какой гадкий у вас голос. Схватят или нет. Не переживайте. Даже если так, обещаю, мы с вами успеем доиграть. Помните, в начале игры я поставил зеркало? Я просил, чтобы вы внимательно все рассмотрели.

Господин Р спрашивает у нас, я хочу ответить, но не могу. Не получается.

– Молчание – знак согласия.

Господин Р отворачивается от нас. Стоит спиной и продолжает объяснять нам условия решающего раунда.

– Я тогда сказал – изучите все. Ну, а теперь, как вы уже догадались, мы проверим вашу внимательность.

Господин Р шустрым прыжком оборачивается, показывает на меня пальцем и спрашивает:

– Какая обувь у Дмитрия? А? Быстро!

А я не знаю.

Я не рассуждаю о нелепости вопроса, не ищу подвоха, не ищу плана спасения. Видимо, господин Р добился того, чего хотел, я сдался, теперь я полностью в его власти. Кажется, я схожу с ума… или уже сошел. Просто-просто. Послушно пытаюсь вспомнить, что на ногах у моего оппонента. И не нахожу ответ.

Господин Р, наверное, разочарован мной.

– Арт? Затруднительно? Что ж, есть три варианта. Кроссовки, туфли или ботинки?

Господин Р отклеивает скотч от моего рта и наклоняет ко мне голову.

– Туфли, – шепчу ему на ухо.

Он заклеивает мне рот и возвращается на исходную позицию.

– Барабанная дробь. Арт, к сожалению, ваш ответ неверный. Та-дам. Один балл игроку справа. На самом деле на Дмитрии кроссовки. Что? Сомневаетесь? Сейчас покажу, не переживайте.

Он берет пилу и идет к Дмитрию. Я слышу, как Р отрезает ему голень, чувствую, как мой оппонент смирно висит, даже не стонет. Р заканчивает и приносит показать мне то, что отпилил. Он вращает перед моим лицом частью тела Дмитрия, тычет пальцем в рельефную подошву кроссовки. Я не чувствую ни брезгливости, ни жалости, ни злорадства. Только огорчение из-за того, что не угадал.

Господин Р бросает кроссовку в угол.

– Теперь вопрос для вас. – Он возвращается к Дмитрию. – На какой руке часы у Артура? Варианты ответа: на правой, на левой или нет часов.

Господин Р заставляет его перестать орать – оказывается, Дмитрий все это время кричал, это мой мозг блокировал звуки. Теперь я слышу. Он заставляет его умолкнуть и назвать вариант.

– На левой! Пусть на левой!

– Благодарю.

Господин Р возвращается на исходную, а я смотрю на браслет от моих часов. Он на левой руке. Дмитрий победил в раунде, меня это расстраивает, хоть он своим ответом и сохранил мою руку; мне хочется придушить его за то, что он переиграл меня.

– Барабанная дробь! Та-дам! Дмитрий, ваш ответ верный! Молодец! Еще один балл игроку справа. Вы угадали. Наш Арт носит часы на левой руке.

Господин Р аплодирует. Господин Р аплодирует этому гаду Дмитрию, а не мне.

– Браво, Дмитрий!

Господин Р доволен. Доволен им, а не мной.

– Дмитрий, чего загрустили? Сомневаетесь? Нет? Но я все равно сейчас покажу.

Господин Р идет ко мне. Идет с пилой. Господин Р отпиливает мою кисть. Я жмурюсь, мне невыносимо на это смотреть. Кричу от боли заклеенным ртом и восхищаюсь тем, как ловко господин Р управляется с инструментом. Мигом отхватил мою кисть, прижег рану, чтобы я не истек кровью, и понес доказательство оппоненту.

– Вы оба молодцы. – Господин Р подбадривает нас. – Внимание, теперь я озвучу второй вопрос. Но только тогда, когда вы успокоитесь и перестанете мычать.

Господин Р спокоен. Он садится возле приемника, запрокидывает голову и с наслаждением закрывает глаза. Не уверен, перестали ли мы «мычать», но через несколько минут господин Р возвращается ко мне.

– Арт, ответьте. В каком ухе пирсинг у Дмитрия? Варианты ответа: в правом, в левом или у него нет пирсинга.

Господин Р отклеивает скотч от моих губ, и мой непослушный рот отвечает вместо меня:

– Пошел на хер, больной конченый псих!

– Ну-у-у. Как грубо. Арт…

Мне стыдно, но мой рот продолжает хамить господину Р.

– Какая разница, сволочь, что я тебе отвечу, если ты все равно отрежешь человеку ухо?

– Хм. И то верно. Арт, но если вы не выберете, я отрежу ему оба.

– В левом! Тварь, в левом ухе у него серьга!

– Бинго! Арт, ваш ответ грубый, громкий, но верный. Принимается. Один балл игроку слева. Так и есть. Сейчас покажу.

Господин Р приносит мне ухо врага, но мои веки закрываются, мой мозг упрямо запрещает смотреть на сережку.

– Второй вопрос для вас, – господин Р идет к Дмитрию. – Какой глаз только что покраснел у нашего Арта?