Синдбад-Наме

Там, где облако его молниеносного мена проливало кровь, *на корне *аргувана вырастают ветви *шафрана; там, где его сабля в форме стрелок порея паслась на лужайке из вражеских голов, *на ветвях шафрана распускаются цветы аргувана. Пламя его сверкающего меча превращает море в степь, * Джейхун — в равнину; блеск его смертоносного копья превращает степь в море, равнину — в Джейхун, а судьба говорит ему:

Ты парус облаков кроваво-алым сделал.
Коль ты не сдержишь бег державный корабля,

Небесный свод зальют потоки вражьей крови,

И будет вся в крови, как нож врача, земля.

Убедительным и ясным подтверждением этих простых мыслей служит степь у города *Илека, где после *битвы пятьдесят шестого года черепа врагов и недругов *Туранского государства стали пищей для птиц и диких зверей.

*И мысли о копье не удалось мелькнуть,
А грозных копий рой врагам вонзился в грудь.

* * *

*Когда ты этому не веришь,
Взгляни на то, как бьется шах:

Мозг вражий грудами увидишь

В долинах ты и на горах!

С тех пор как его недремлющее счастье сделало все органы тела лучезарными, как светоч, как ясное око, он никогда не видел — даже во сне — и призрака поражения; его неувядающая удача, озаряющая, подобно свече, все члены его тела, никогда не видела на ристалище победы спины счастья. У того, чьи уста, словно *танур, раскрыты для прославления и восхваления его, *все тело, как у свечи, превращается в язык, все органы, как у бутона, превращаются в рот. Тому, у кого * десять языков, как у лилии, у кого *два лика, как у тюльпана, судьба вырывает острым мечом язык, как фиалку, и *окропляет пролитой кровью рубашку, как тюльпану. А судьба говорит тайным языком:

*Пусть кровь врагов на поле жаркой битвы
Мечи до рукоятей обагрит.

Его пальцы — это море, и если над ним поднимется пар, то чинара принесет золотые плоды, прозреют слепые глаза нарцисса, заговорит немой язык лилии.

Откроется, едва тебя увидит, прекрасного нарцисса глаз слепой,
Заговорит, чтоб восхвалять владыку, и белой лилии язык немой.

Если попытаться изучить или перечислить похвальные нравственные качества и добродетели благословенного шаха, то такому началу не будет конца, оно никогда не придет к завершению.

*Тебя я тщетно восхвалить пытаюсь —
Так трудно шаха вознести благого!

Все украшенья не достигнут цели,

И без прикрас звучит яснее слово.

Ни *каламом не описать, ни резцом не высечь тех похвальных деяний и славных подвигов, которые совершила эта династия в *Туране, в особенности в нашем краю, проявив справедливость, благородство и милость к подданным.