Синдер

Я мог бы сказать ей «нет». Я мог бы уйти. Но её поверхностный, эгоцентричный яд сейчас не мог тронуть меня. Воспоминание о моей ночи с ним было подобно тихому, спокойному озеру между мной и Джессалин. Если бы она закричала, я бы услышал, но она не могла задеть меня. Не могла разрушить ту нежную радость, которую он подарил мне.

Я расчесал ей волосы, и она продолжала болтать. Рассказала о швее, шившей свадебное платье, оборки которого были старомодными и вульгарными. Говорила о слугах, которые двигались слишком медленно. О пекаре, который использовал слишком много крема в глазури для торта. Она говорила о бесконечных способах, которыми мир не соответствовал её строгим стандартам.

И сквозь всё это я чувствовал его прикосновения к своей коже.

Наконец-то она была готова встретиться с принцем. Ушла завтракать, а меня послала в город купить особое масло для ванн, без которого она просто не могла жить.

Я не торопился. Это был великолепный день. Я чувствовал себя лёгким, свободным и каким-то образом переродившимся. Часть меня беспокоилась о том, что будет дальше, но я решил не обращать на это внимания. Не позволял сомнениям омрачать настроение. На данный момент воспоминаний о моей ночи с Ксавье было достаточно. Я бесцельно бродил по рынку, глупо улыбаясь при мысли о нём, всё ещё чувствуя вкус его поцелуев, чувствуя его запах на своей коже. Казалось, это всё, что мне когда-либо понадобится.

В конце концов, однако, мягкий утренний солнечный свет уступил место яркому, горячему свету полудня, и я признался себе, что не могу жить в воспоминаниях вечно. Пришло время возвращаться. Почти наступил обед, и Джессалин, несомненно, будет искать меня, готовая отправить с каким-нибудь совершенно новым поручением.

Я понял, что что-то не так, как только вернулся. Залы дворца казались необычайно тихими. Слуги шептались по углам и кидали на меня нервные взгляды, когда я проходил мимо.

Когда я приблизился к комнате Джессалин, услышал крики. Завернув за угол, оказался лицом к лицу с полудюжиной охранников. Парочка, казалось, чувствовала себя неловко. Большинство из них были явно удивлены. И среди них была Джессалин.

Её лицо было красным, а руки сжаты в кулаки. Волосы, которые я так тщательно уложил в то утро, были в беспорядке, свисая спутанными прядями ей на спину.

Она в ярости набросилась на меня, как только увидела.

— Это ты виноват! — закричала она. — Ты сделал это со мной!

Ближайший ко мне охранник поймал её, обхватив за талию.

— Не прикасайся ко мне! — закричала она, поворачиваясь, чтобы ударить его в бронированную грудь кулаками. Он стоял там, твёрдый и неподвижный, и выглядел так, словно ему чертовски трудно удержаться от смеха.

— Миледи, — сказал один из них, делая шаг вперёд. У него были красные шнуры на плечах, что, как я узнал, означало капитанский статус. — Нам приказано сопроводить вас с территории дворца.

— Что? — ошеломлённо спросил я. — Они нас выгоняют?

Мне никто не ответил. Я даже не был уверен, что они меня услышали. Они были слишком заняты, сосредоточившись на Джессалин.

— Вы уходите, — сказал ей капитан спокойно и рассудительно. — Всё просто. Выбор за вами: вы можете уйти спокойно, или можете устроить сцену. Для нас это мало что значит.

Тот, кто удержал её от нападения на меня, рассмеялся.

— Если придется, мы вытащим тебя, брыкающуюся и кричащую.

Она повернулась и пристально посмотрела на него.

— Ты не посмеешь!

Он злобно ухмыльнулся ей.

— Хочешь проверить?

Я почувствовал себя так, словно меня пнули в живот. После того, что случилось прошлой ночью, Ксавье выгонял нас? Я не мог в это поверить. Я оставил Джессалин на произвол судьбы и отправился на поиски мужчины, которого любил.

Мужчины, который в ответ сказал, что любит меня.

У его двери я обнаружил того же самого молодого слугу, который прервал нас в это утро. Он сидел на полу, прислонившись к двери Ксавье, но, как только увидел меня, вскочил.

— Его высочество сказал мне подождать вас здесь, сэр, — сказал он. Он вытащил из кармана листок бумаги и протянул его мне. — Он сказал убедиться, что вы получите это.

Записка была короткой, всего несколько слов.

«Я должен кое-что сделать. Вернусь через три дня. Верь мне.

Люблю»

Ничего больше.

Я перевернул листок, глупо надеясь найти что-нибудь ещё на обороте, но там ничего не было.

— Я не понимаю, — сказал я больше себе, чем молодому слуге. — Куда он пошёл? Почему они нас выгоняют?

Мальчик покачал головой.

— Не вас, сэр, — сказал он. — Только леди.

— Не меня?

Он снова покачал головой.

— Все говорят об этом, сэр. Говорят, он специально велел не позволять даме забрать вас с собой.

— Кто это «все»?

— Слуги, сэр, — он ухмыльнулся. — Знаете, мы много чего слышим.

Конечно, я знал. Я был одним из них.

— А как насчёт свадьбы? — она должно была состояться всего через три дня.

— Все ещё планируется, сэр. Все говорят, что он специально сказал, что вернётся вовремя.

Свадьба всё ещё планировалась, и всё же Джессалин выгнали?

— Перестаньте называть меня «сэр».

— Да, сэр.

Я вздохнул и вновь посочувствовал Ксавье.

— Куда он поехал?