Синдром

Интересно, а если бы Ирвин не выгнал его, что-то было бы иначе? Могло бы такое быть, что, обосновавшись в его доме, Шон просто окружил бы Ирвина любовью и заботой и был бы чуть более навязчивым, чем в идеале, но без идеи нанести непоправимый ущерб. Что стало тем самым триггером, включившим дремавшую доселе болезнь? Может, пожары в Австралии и то, что Ирвин застрял там без связи и возможности унести ноги?

Ирвин оборвал собственные мысли. Шон болен, а значит, рано или поздно недуг из доклинической стадии развился бы в активно-прогрессирующую. И поводом могло бы стать что угодно: ему показалось бы, что Ирвин заигрывает с фотографом. Или недостаточно ярко выражает удовольствие в постели. Или не купил очередную хотелку.

Брендон допил свой суп и вернул телефон Ирвину.

"Все будет хорошо", — оптимистично заверяло с экрана.

— Непременно, — Ирвин поднял свой стакан со смузи. — Надо искать в этом и хорошие стороны. Ты подгадил Кайлу, он еще не скоро вернет себе утраченную уверенность в собственной исключительности. А я поднял забытые связи и заработаю пару десятков миллионов до конца года на рекламе. Не говоря о том, что мое лицо будет на каждом билборде.

Брендон улыбнулся ему. Он сделал вид, что поливает себя из душа, и ушел, не забыв сполоснуть свой стакан.

***

Когда Ирвин вышел из ванной, в спальне уже был слабый полумрак — такой, что был для Белла относительно комфортным, а сам Брендон сидел на кровати в привычных уже пижамных штанах, сложив ноги по-турецки. Он жестом предложил Ирвину сесть перед ним и, едва тот повиновался, потянул с плеч его халат. Кожи на шее аккуратно коснулись теплые пальцы, но сексуального в этом ничего не было — Белл снова осмотрел налившиеся синевой ткани и стал аккуратно наносить свою армейскую мазь.

— Надеюсь, до начала промотура все пройдет, — вздохнул Ирвин, подставляясь под прикосновения жестких пальцев. — Хотя мой стилист будет рада упаковать меня в водолазки с высоким горлом, свитера-гольф и оторвется на шарфиках.

Брендон за его спиной хмыкнул и на секунду прижался губами к его плечу.

Ирвин завел руки назад, обнял Брендона за шею. Развернулся и поцеловал в подбородок. Сегодня они не могли позволить себе привычные поцелуи.

Он уже отвык от молчаливости Брендона. Но теперь тишина не тяготила, напротив, лишь добавляла ощущений. К чему слова, если можно общаться прикосновениями и взглядами.

Руки Брендона пахли ментолом и травами, а губы — терпким лечебно-обезболивающим раствором, которым он полоскал рот. Его тело, такое сильное и ловкое, как выяснилось сегодня в очередной раз, было наконец-то расслаблено, а взгляд лучился теплотой. Кажется, поймав наконец сталкера, Брендон воспрял духом.

Ирвин ощущал, что впервые за долгое время инициатива принадлежит не ему. Брендон знакомился с его телом, неспешно и основательно, касаясь сначала руками, потом губами. Ирвину оставалось лишь отзываться на почти невесомые ласки и плыть по течению, всецело доверившись Брендону. Это оказалось совсем не трудно, а от предвкушения следующего прикосновения перехватывало дыхание.

Но все равно он не ожидал, что в какой-то момент Брендон мягко толкнет его в грудь, побуждая лечь на спину, и медленно ляжет сверху.

Колени сами собой разъехались в стороны, давая Брендону устроиться удобнее. Ирвин обнял его, прижимая к себе, поцеловал в шею — там, где быстро бился пульс.

Было не так и важно, пойдет ли Брендон дальше или ограничится ласками, а в финале просто подрочит. Куда важнее собственно проникновения стало то, что Брендон его захотел. Не сдался под напором Ирвина, не прикрылся мнимой беспомощностью из-за варежек. А сделал свой выбор.

Впервые за все это время Брендон ласкал его, не скупясь. Целовал — насколько мог рьяно, — гладил, щипал соски и залезал рукой между ног, дразня и обещая, что все-таки не отступит. Впрочем, Ирвин не надеялся ни на что, кроме рук, а потому непонимающе моргнул, когда Брендон вдруг вскинулся и посмотрел на него торжествующе. А потом подтянулся выше, устраиваясь между его ног, и вжался в пах твердым членом.

— Иди ко мне, — прошептал Ирвин и нетерпеливо вздернул бедра. От одной только мысли, как восхитительно-сладко Брендон натянет его на свой член, поджались яйца. — Давай же, ну!

Но Брендон приложил палец к его губам, прося помолчать, и потянулся за смазкой. Осторожно скользя внутрь пальцами, он смотрел ему в глаза. Ирвин не знал, что его заводит больше — долгожданные ощущения, предвкушение или этот глубокий чувственный взгляд. Белл словно разрешил сегодня себе удовольствие, а оно напрямую зависело сейчас от Ирвина.

Ему давно уже не требовалась долгая подготовка. Но Ирвин не собирался подгонять Брендона и требовать вставить уже наконец. Ласковые, но уверенные движения пальцев внутри одновременно и заводили, и успокаивали, обещая, что сегодня он получит все сполна. Ирвин совершенно бесстыдно раскинул ноги в стороны, отдавая Брендону инициативу, и отдался ощущениям.