Синдром

07 декабря 1983 г, Атаскосита, Харрис, Техас.

Род войск: неизвестно

Звание: неизвестно

Военные операции: неизвестно

Особые приметы: неизвестно

Примечания: обвинялся в нарушении Устава, в нарушении субординации. Был оправдан решением Военного трибунала штата Техас от 8 февраля 2011. Обвинялся в нарушении приказа вышестоящего начальства, в насильственных действиях в отношении военнослужащего армии США, повлекшие смерть последнего. Обвинения были сняты за недостаточностью улик решением Военного трибунала штата Техас от 8 февраля 2011. Решением Военного трибунала от 8 февраля 2011 лишен воинского звания и всех наград. Уволен в связи с непригодностью к дальнейшей службе. Военная пенсия не назначалась”.

Дальше было о том, что Американский легион официально отказал Беллу во вступлении в свои ряды.

Иривин прогнал страницу до самого конца. Надеялся увидеть фото, но нашел только выдержки из статей, все, как одна, пышущих праведным гневом.

Он закрыл страницу, удалил в истории поисковый запрос и адрес сайта. А потом вышел на улицу, оставив телефон на столе.

Ирвин собирался окунуться в бассейн и, может, почитать в номере. Неизвестно, куда подался Белл, может, заперся в доме по обыкновению, а может, снова бегает вдоль линии прибоя. Все равно разговора не получится, пока в крови полно адреналина.

Но ноги сами несли его к неказистому домику. Ирвин не понимал, зачем месит ногами перемешанный с золой песок, но решил сходить глянуть, как там что. Постучать в дверь, крикнуть, что все в порядке, отбой тревоги и можно вылезать из окопа. А потом он бы вернулся в отель и попробовал убраться на кухне, пока на сладкий коктейль не налетели мухи и осы.

До домика оставалось метров пятьдесят, когда Ирвин понял, что ничего не в порядке. Входная дверь была нараспашку, а привыкшие к тишине уши Ирвина уловили короткий вскрик.

— Белл? — позвал Ирвин, ускоряя шаг. — Белл, ты как там? — он перешел на бег. Тревога, зародившись маленьким комком, стремительно перерастала в лавину, сметая злость и желание выяснить отношения. — Белл! — запыхавшись от быстрого спринта в удушающем мареве духоты и гари, Ирвин вбежал в дом, прыжком перемахнув незакрепленную ступеньку.

Брендон сидел на полу, держась за голову. Его плечи вздрагивали то ли в рыданиях, то ли в беззвучном крике. Он был настолько в своем мире, что не слышал крика Ирвина, и не видел его самого.

— Белл… Брендон! — плечо все еще ныло и Ирвин потратил несколько секунд, прикидывая, не встретит ли его порыв такой же прием, как и в прошлый раз. Но перспектива снова встретиться лицом с полом не остановила. Ирвин опустился на корточки перед Беллом, обхватил за плечи. — Эй, парень, я здесь. Все в порядке, мы дома!

Белл среагировал не сразу. Сначала он тонко взвыл, вцепляясь пальцами в волосы, и только потом поднял на Ирвина красные безумные глаза. Вот только узнавания и даже проблеска разума в них не было — только бесконечная боль.

— Тш-ш-ш, — Ирвин придвинулся ближе, бесконечно осторожно погладил Белла по плечам, спине. — Мы дома. Все закончилось. Прошло десять лет. Все закончилось.

Исходом этой истерики могли быть как слезы, так и агрессия. Ирвин был готов отражать удары, понимая, что оставлять Белла сейчас нельзя. Найденное досье ни черта не проясняло, но становилось понятно, что армия в очередной раз бросила человека в свои жернова, основательно переломала и выплюнула, как ненужный хлам.

Секунду шла за секундой, Белл все смотрел на него, не пытаясь вырваться, и только через некоторое время его взгляд наконец стал осмысленным.

Он выдохнул и схватился за плечи Ирвина.

— Какого черта ты делаешь? — прохрипел кое-как.

— Сижу с тобой, — спокойно ответил Ирвин, будто занимался этим изо дня в день. — Если ты хотел побыть один, стоило запереть дверь.

Белл поморщился как от боли и тяжело прислонился к стене. Закрыл глаза.

— Как рука? — спросил глухо.

— Жить буду, — Ирвин сел рядом с ним, вытянул затекшие ноги. — Ты как? Парамедиков тут не вызвать, так что если тебя снова начнет накрывать, будь добр, подыши в пакетик.

Это могло показаться грубым: Ирвин знал, что панические атаки — не красивая фантазия жадных до денег психоаналитиков, а состояние, требующее безотлагательной помощи. Но он чувствовал: последнее, что сейчас надо Беллу — это сопливое сочувствие.