Синдром Адели (СИ)Он был готов отдать ей сердце. Она была готова его растоптать. Нет взаимности, нет любви, нет искры. Есть цель, есть приоритеты, есть задание. И только синдром Адели.

— Ничего особенного. Не то, что твой подарок, — Лина тихо хихикает, вспоминая, как смогла напугать профессора все пару часов назад. Мужчина лишь улыбается в ответ, но молчит и ждёт продолжения. — Алексею Викторовичу я купила бабочку, Насте — гипюровые перчатки, Женьке — небольшой набор косметики…

— Как все дорого, — перебивает Денис и кладёт ладонь поверх женской руки на своём локте.

— Нет, недорого, — девушка даже не обращает внимания и улыбается своим мыслям, — самое дорогое — это подарок для твоего брата. Я отдала ему свою детскую книгу с баснями.

— Ух ты, — профессор удивленно вскидывает брови.

— Хоть я и провела с ним всего вечер, но могу со стопроцентной гарантией сказать, что они ему понравятся. Он хороший мальчик.

— Ты так прониклась к нему, удивительно, — мужчина останавливается и поворачивает голову на девушку. Аделина лишь жмёт плечами в неясном знаке.

— Он совсем ещё маленький. Чистый и нетронутый жестокостью нашего мира ребёнок. Кажется, я отдыхаю душой рядом с ним.

Лина слегка приподнимает уголки губ и заглядывает в медово-карие глаза напротив.

— У тебя все ещё осталась душа?

— Она у каждого есть. Просто у кого-то грязнее, а у кого-то чище.

— Аделина.

— М? — девушка вопросительно выгибает бровь. Денис вмиг становится серьезным, а взгляд его тяжелеет.

— Прости меня.

— За что?

— За это.

Аделина только и успевает, что раскрыть в недоумении рот, как ее губы накрывают мужские. Трепетно прижимая к себе, профессор просто-напросто лишает девушку любого пути отхода. Лина сначала моргает пару раз, а потом расслабляется, обвивает руками мужские плечи и позволяет целовать себя. И Денис целует.

Целует так, словно нашёл в этих губах своё спасение, словно ждал этого всю жизнь, словно задыхался все это время без ее губ. Целует с исступлением, передавая все свои переживания и даже боль. Целует с привкусом горечи, но не от алкоголя, а от собственного отчаяния на кончике языка.

Проходит больше минуты, прежде чем мужчина наконец отрывается и даёт сделать глубокий вдох морозного воздуха. Он прислоняется к ее лбу своим, тяжело дышит, все так же прижимает ее к себе и, кажется, боится открыть глаза. Он так боялся получить отказа, но, завидев зеленый свет, просто обезумел. И непонятно, вызваны ли эти чувства из-за страха и отчаяния, или же они идут глубоко изнутри. Из самого сердца.

— Прости.

Вновь повторяет Денис, медленно отстраняясь и утирая губы. Аделина открывает наконец глаза и с непониманием смотрит на профессора. Что он этим хочет сказать?

— Не пойми меня неправильно, — будто прочитав мысли в женской голове, оправдывается мужчина, — это просто порыв. Ничего больше.

— Ладно, — Лина отворачивает голову и смотрит на еле освещённый переулок впереди ещё затуманенным взглядом.

— Пойдём, а то ты замёрзнешь.

Денис вновь движется вперёд, уже снимая блокировку с автомобиля, что стоял всего в нескольких метрах. Аделина рассматривает его спину, молчит, и касается ещё горячих губ пальцами. Это был не первый ее поцелуй, но первый с привкусом горечи.

***

В квартиру Аделина заходит максимально тихо, боясь разбудить подругу, но завидев свет и тихий шорох, доносящийся с кухни, уже более небрежно скидывает лодочки и следует туда же. Александра сидит за столом с кружкой кофе, изучая какие-то бумаги. Заметив блондинку, она кивает в знак приветствия.

— Кофе налить?

— Не откажусь.

Лина устало плюхается на кухонный стул и кладёт голову на руки за столом. У неё начинается мигрень от такого количества информации за вечер, и девушка сжимает немного виски, массируя их. Из груди невольно вырывается вздох облегчения.

— Таблетка нужна? — замечает Саша и ставит перед подругой дымящуюся кружку с ароматным напитком.

— Нет, спасибо, — Аделина с благодарностью смотрит на брюнетку и делает первый глоток.

— У тебя помада размазалась.

Александра подаёт подруге салфетку, намекая стереть остатки. Лина на секунду запинается, а потом молча принимается тереть и так измученные губы.

— Ну как, узнала что-нибудь новое?

— Слишком много нового за один вечер.

Аделина откидывается на спинку стула и потягивается, корчась от стреляющей боли в плече.

— Давай завтра утром? Я дико вымоталась.

Саша лишь кивает и вновь садится за документы.

Лина желает ей хороших снов и уходит в спальню, так и не допив кофе, но сама долго ещё будет лежать не сомкнув глаз, вспоминая и прокручивая в голове каждый миг сегодняшнего вечера. Один из них застынет картинкой перед глазами до самого утра.

***

В полумраке большой террасы стояли две фигуры. Одним из немногочисленных источников света была тлеющая сигарета в руках одного из мужчин.

— Ты уверен, что нам лучше молчать? Может, стоит хотя бы дать намёк? Я слишком волнуюсь за неё, — спрашивает один, нервно затягиваясь.

— Молчать — это единственное, что мы можем делать, друг мой. Иначе весь наш план пойдёт крахом.

— Вздор!

Окурок летит куда-то вниз с террасы. Мужчина с отвращением оттягивает галстук и морщится.

— Она так и так будет на нашей стороне, успокойся. Это всего лишь вопрос времени.