Синдром Адели (СИ)Он был готов отдать ей сердце. Она была готова его растоптать. Нет взаимности, нет любви, нет искры. Есть цель, есть приоритеты, есть задание. И только синдром Адели.

— Какого… — Лина в шоке смотрит на мужчину, словно он был плодом ее воображения, — …черты ты здесь делаешь?

— Я… я не успел, — он горько улыбается сквозь боль и протягивает девушке запачканное кровью письмо. — Это от Николая, — он запинается и часто дышит, — тут правда. Вся правда, которую ты обязана была знать.

Аделина рассеяно переводит взгляд то на протянутый документ, то на стремительно бледнеющее мужское лицо. В ее голове будто что-то щёлкает.

— Идиот! — она выхватывает бумажку, суёт ее в первый попавшийся карман, а после подхватывает его голову и укладывает себе на колени. — Только попробуй умереть! — мужчина лишь тихо смеётся и в следующую секунду сильно кашляет. — Вызовите скорую! — кричит она кому-то на французском.

Голос Аделины дрожит, а глаза вдруг щиплет от слез. Он не должен погибнуть по ее вине. Мимо туда-сюда носятся люди. Что-то кричат друг другу, машут руками. Но в ее голове словно вакуум, и все внимание сосредоточенно на одном единственном человеке. Она аккуратно оглаживает его щеки, утирает испарину на лбу и старается сохранить самообладание. Денис перехватывает ее ладонь, прижимает к губам и шепчет хриплое «mon amour». У Аделины все внутренности сжимаются. Это не тот момент, когда ей можно проявить слабость. Она должна помочь, должна спасти.

Внезапно ее за плечо треплет глава портовой мафии.

— Его нужно везти на машине, иначе он погибнет от потери крови. Скорая прибудет слишком поздно!

Аделина смотрит на мужчину и одним взглядом выражает благодарность. Тут же помогает Денису подняться и хоть как-то добраться до машины. Когда профессор наконец принимает прямое положение, то замирает и пустым взглядом смотрит за спину девушки. Лина тоже оборачивается и видит, как над Очинским столпились солдаты и что-то обсуждали. Ему не бросались на помощь и не вызывали скорой. Он был уже мёртв, ведь руки Аделины были тверды, а от пули в сердце ещё никто не спасался.

Денис смотрит неверяще, шепчет горькое «отец» и медленно переводит взгляд на Лину. Та поджимает губы и отводит взгляд, не в силах устоять перед той болью, что лавиной накрывает с головой, стоит заглянуть на дно карих глаз. Она шепчет тихое «прости» в ответ и подпирает мужчину своим плечом. Француз тут же подхватывает его с другой стороны, и они медленно тащат Дениса к машине. Когда раненого укладывают на заднее сидение, Аделина порывается сесть следом, но ее одергивают мощным движением.

— Нет, — француз смотрит строго и безукоризненно, — я сам его отвезу. Тебе ещё разбираться с последствиями, — он кивает головой себе за плечо и запирает дверь машины. Быстро обходит ее и садится за руль, тут же выворачивая на дорогу к городу.

Аделина так и остаётся по середине площадки, провожая взглядом габаритные огни. Наконец, она вспоминает про письмо, достает его, пачкая кровью, срывает печать Семьи Воларо и медленно разворачивает трясущимися пальцами, вчитываясь в слова.

«Дорогая Адели, пишу тебе, ведь сказать в лицо не хватило смелости…

Я понимаю, как тебе сейчас больно от всех мыслей в твоей голове, но не дай им взять верх, не совершай ошибок. Я тот, кто все это время помогал тебе, тот, кто направил в помощники Александру и Джо, тот, кто прикрывал твою спину без твоего ведома. Каюсь, это был подлый поступок, но по-другому я не мог. Ты слишком дорога для меня, Адели, словно дочь. Но даже самым близким порой не хочется говорить горькой правды. А правда в том, что когда-то давно твоя матушка погибла от рук нашего Дона. Он единственный, кто причастен к этой трагедии, кто поставил карьеру выше собственной семьи, кто чтит правила больше, чем кто-либо из нас. Он застрелил Елену, когда та отправилась на встречу со своей первой любовью, расценив это как предательство. Ему чужды такие высокие чувства как любовь, поэтому он взял на себя этот грех. А теперь хочет выйти сухим из воды, запудрив тебе голову словами о сладкой мести.

К сожалению, я не знаю всех подробностей их отношений, но я слишком долго нахожусь подле твоего отца, чтобы знать правду. И ты тоже достойна этого.

Извини, что не решился на это раньше, и сейчас, пока ты читаешь это письмо, я бегу от своей участи быть казнённым за предательство. Не ищи меня и постарайся забыть.

С любовью, твой Николя.»

На землю падают и тут же впитываются капли. Хочется думать, что это дождь в средине зимы, а не ее предательски скатывающиеся по щекам слёзы. Что это природа оплакивает людские ошибки, а не она горюет по своей судьбе. Она не должна чувствовать ни боли, ни разочарования, но почему же ее сердце так сильно сжимается, бьется пару раз о грудную клетку, и падает к ногам безжизненной мышцей? Почему в горло словно забили тысячи раскалённых гвоздей и заставили терпеть? Почему голова разрывается от огромного давления жуткого осознания? Почему ей так больно?

Аделина вытирает щеки рукавом куртки и комкает ненужный кусок бумаги. Старается выровнять дыхание, но тут же срывается с места и бежит к своей машине. Она выполнила задание и надо вернуться в штаб с докладом.

Надо встретиться с Доном.

Надо встретиться с отцом.

***

миссия 083