Синдром дефицита времени (СИ)

Северус спустился вниз и начал целовать живот и ноги с жадностью, как будто припал к источнику, умирая от жажды.

— Получаем компенсацию.

Или вспомнил про должок.

— Да, это, пожалуй, можно считать за возмещение, — она застонала, когда его нетерпеливые пальцы коснулись клитора.

Больше болтать не получалось: дыхание слишком сбилось, а мысли крутились вокруг примитивных, но весьма приятных вещей. Северус расплатился с ней сполна, хотя и о себе не забыл. Но это было простительно: когда волна удовольствия, более тягучая и продолжительная, настигла её во второй раз, она и сама не хотела, чтобы это заканчивалось.

*

На следующий же день Джинни и Луна утащили её в «Ракушку» — семейство Уизли ещё опасалось возвращаться в Нору — и устроили обстоятельный допрос. Не про неё и Северуса, слава Мерлину, как Гермиона почему-то подумала и испугалась, а в принципе, желая услышать её версию событий. Учитывая, что про крестражи как-то само-собой было принято решение не распространятся даже среди своих, как Дамблдор их изначально и просил, да и муссировать слухи и подавать идеи новым желающим стать бессмертными никто из посвященных не горел желанием, единственное, что она сделала, это немного сбила спесь с Рона и добавила логику в их действия. Или придумала более внятные объяснения.

— Луна, послушай… Думаю, я должна кое-что сказать тебе, — начала Гермиона, когда они каким-то чудом остались наедине с Лавгуд.

Она не могла быть уверена, что Джинни донесла её актуальные соображения о бывшем любовном интересе до Луны, а у неё самой не было возможности прояснить ситуацию во время всей этой беготни за крестражами и прочими тревогами. Лавгуд взяла её за руки, и Гермиона сбивчиво продолжила:

— То, что у нас с Роном что-то было, точнее, ничего не было, в общем, это не…

— Ты так плакала из-за него в школе, но сейчас хочешь плакать из-за другого, — «помогла» ей Луна, прервав сбивчивую речь.

Гермиона хотела было возмутиться, что вообще не из-за кого не хочет плакать, но вдруг сама рассмеялась.

— Ты права, Луна. Это так очевидно? Я сама ищу сложности, а потом удивляюсь, сколько в моей жизни проблем.

— Ничего, Гермиона. Любить всегда сложно, а иногда даже больно. Но ведь так гораздо интереснее.

— Действительно, — она улыбнулась. — А как у вас дела с Роном?

— Он, — Луна зарделась, — дурак.

— Воистину так!

Водоворот жизни быстро захватил её. Встречи, счастливые, но немного выматывающие, бесконечные разговоры, советы и даже причитания. Последнее, конечно, исходило от Молли Уизли, она все ещё сокрушалась, что отпустила их разбираться с заданием Дамблдора одних. Близнецы, которые теперь оба крепко стояли на ногах, хоть разница между ними очевидно усилилась, беззлобно посмеивались над матушкой, за что получали полотенцем по голове. У Билла и Флёр все было, казалось, хорошо. Она наконец познакомилась с Чарли, как с реальным человеком, а не как с парнем с колдографии. Жизнь снова постепенно становилась «реальной».

И все же она все никак не могла войти в ритм, включиться. Из соображений удобства Гермионе вскоре пришлось перебраться в «Ракушку» полностью. Все таскались в Министерство как на работу, а потом ещё и обсуждали последние новости, ей тоже пришлось влиться, но из Хогвартса это сделать было затруднительно. Судебные заседания, о которых даже вспоминать не хотелось, испытывали терпение не хуже приступов. Не то чтобы её в чем-то обвиняли, но все эти рассусоливания вокруг Воландеморта и последствий его деятельности имели настолько глубоко-политический подтекст, что просто так закрыть дело за отсутствие состава преступления было бы слишком легко. Кто-то хотел обелиться, кто-то выслужиться. Гермиона хотела только ругаться и, что было более конструктивно, получить возможность вернуться в школу.

К концу апреля все её друзья (и их семьи) наконец отвязались от, кхм, правительства и получили возможность доучиться в положенный срок. Луна и Джинни решили, что лишним не будет. Гарри и Рон подтянулись, видимо, из сугубо эгоистичных мотивов, не особенно представляя, как будут сдавать ЖАБА с тем уровнем подготовки, что у них был. Ей полагалось, как само собой разумеющееся, натаскивать их. Впрочем, не то чтобы Гермиона была против.

Какой-то покой, берег Гермиона находила только в объятиях Снейпа. Конечно, она навещала его и живя в «Ракушке», пользуясь помощью Добби и Кикимера, благо, те никогда не отказывали в минутной услуге. С Северусом они почти не обсуждали происходящее, все эти перемены, болезненные, местами чересчур медленные были и так им прекрасно понятны. Разрушить мир удалось за несколько месяцев (и две войны, как говорил Снейп), а вот выстроить заново…