Синдром Джека-потрошителя

Выхода не было. Внизу шелестели какие-то кусты, но и они терялись во тьме, и Каштанчику казалось, что она стоит над бездной. Море, еще недавно такое красивое, бесконечное, как мечта, словно перешло на сторону Тощего. А может, морю было все равно? Оно рычало штормом на любого человека, который рисковал приблизиться к нему. Небо то и дело рассекали огненные трещины молний, белых и фиолетовых. Каштанчик чувствовала себя совсем крохотной перед стихией – и перед чудовищем, медленно приближавшимся к ней. Тощий не спешил, он осторожно проверял крышу перед каждым шагом, чтобы не провалиться. Да и куда ему спешить? Здесь все в его власти! В одной руке он держал фонарик, в другой – нож, с которого дождь смывал что-то темное…

Некуда бежать.

Негде спастись.

Никто не поможет.

Кого она могла позвать сейчас? Маму? Но маме самой нужна помощь. Каштанчик понимала, что мама такого не хотела, она ни в чем не виновата, и все же сейчас, на этой холодной мокрой крыше, она не могла избавиться от чувства обиды. Почему мама не поняла, что перед ними чудовище, раньше? Она позволила ему привести их сюда, и теперь… Теперь – все. Все закончится.

Но если это злая сказка, разве не должно тут быть героев или волшебников? Каштанчик в отчаянии пыталась вспомнить имя хоть одного волшебника, чтобы позвать его и попросить о помощи, но мысли путались и нужных слов не было. Кто тогда остается? Бабушка как-то пыталась научить ее молиться, но мама быстро пресекла это. Мама не верила в Бога – и Каштанчик не верила, потому что она верила в маму. Но вот мама ошиблась, так, может, бабушка была права?

«Боженька, если ты слышишь, если ты вообще есть… Сделай же что-нибудь! – отчаянно подумала она. Тощий приближался, отступать было некуда. – Спаси меня!»

В этот миг она была готова поверить во что угодно, призвать кого угодно, лишь бы существо, приближавшееся к ней, не сумело ее коснуться. Однако ответа не было, было только рокочущее черное небо.

Тощий понимал, что победил. Он был так близко, что вот-вот должен был дотянуться до нее…

А потом мир вздрогнул, и все вокруг поглотил белый свет.

Глава 13 Чарльз Кросс

Противоречие в психологическом портрете похоже на фальшивую ноту в прекрасной симфонии: не трагедия, и всякое случается, но… так не должно быть. При всей непостижимости и уникальности серийных убийц каждый из них все равно подчинялся строгой внутренней логике – если говорить об организованных преступниках, потому что неорганизованные оставались загадкой даже для себя. Когда портрет сложился больше чем наполовину, в нем не должно быть резких контрастов, это недопустимо. Раз противоречие появилось, у него есть причина, зачастую – очень важная.

Все это не давало покоя Анне Солари. У нее был подозреваемый в этом деле – любовник Дианы Жуковой, однако она пока не могла к нему подобраться. Тогда она начала снова просматривать собственные воспоминания, изучать то, чего они с Леоном успели достигнуть. Ведь очень часто убийца держится поближе к следователям, он проверяет, не подобрались ли они к нему. Подставив Михаила Жакова, Джек пошел на наглый и отчаянный шаг. Почему? Потому что он готовился к этому с самого начала? Или потому что они, даже не подозревая об этом, задели его, подошли слишком близко, посмотрели ему в глаза? Вот тогда Анна и стала перебирать все встречи и разговоры.

Только один из них не позволил ей сделать выводов, только один был полон противоречий и, не будучи откровенно подозрительным, все равно оставил странное ощущение… Разговор с супругами Лириными. У Алексея были опыт и знания, чтобы устроить такие сложные убийства. Но у него не было денег – и он был женат, давно и, кажется, счастливо.

Такие, как Джек, не женятся, это просто против их правил. Сливаясь с толпой, они тем не менее не могут пойти на такой банальный шаг, как женитьба, они слишком ненавидят женщин. При этом квартира Лириных была полна домашнего уюта, ничто в ней не указывало на то, что два человека здесь живут порознь. Что важнее? Что имеет больший вес?

Да и сам Алексей Лирин был странным. Добродушным и внушающим доверие – да, причем не фальшиво, а так, что многие наверняка поверили бы ему. Например, Ярослав Леско, которого он убил одним четким, безжалостным ударом.

Елена Лирина была проще своего мужа, она точно не была связана с теми убийствами. Но она нервничала – причем очень сильно. Да, у нее были основания: ее муж стал подозреваемым в убийстве! Но если учитывать, что против Алексея не было толковых улик, была ли ее истерика объяснимой и оправданной?

Поразмыслив, Анна решила снова встретиться с ней, причем встретиться наедине. Она допускала, что Елена паниковала лишь потому, что побаивалась посторонних, не могла откровенно говорить при мужчинах. Если так, то наедине с молодой девушкой она будет гораздо откровенней. Да и потом, Анна не боялась с ней встречаться. Без Леона она и сама не хотела лезть в это дело, риск слишком велик, но такая встреча точно не несет никакой угрозы.