Синдром вечного возвращения

Видимо, заметив это и подустав сопротивляться, он сдаётся и завершает совсем невнятным:

— Безусловно, это будет гигантским прорывом для всех нас, для нашей… И если у нас это получится… — себе под нос бормочет приглашённый книжник. — Но если получится — хочу подчеркнуть… Тем более, нужно развивать, собственно, это я бы хотел проговорить отдельно, — сказал он и неожиданно замолчал, будто бы подвёл жирную и вполне себе логическую черту под всеобъемлющей лекцией.

А собравшиеся в упор разглядывают его и явно ждут продолжения. Особенно нетерпеливые взгляды у пришельцев — и это вполне понятно: они ещё не овладели местными языками, интрига выступления книжника для них недоступна. А результат знать очень хочется — очень многое зависит от результатов умозаключений специалиста по точному природознанию.

Но лицо у книжника такое, словно бы он высказал всё, что ему известно, и дополнять не собирается. Он выложился, открыл присутствующим кладезь своих знаний, и больше ему сказать нечего.

Пришельцы в смешных, в пол-лица, масках переводят жаждущие и неуверенные взгляды с вычислительного книжника на Хабартша и обратно, а Хабартш не спешит с разъяснениями. Дабы исключить двусмысленности и желая заполучить резюме от профильного специалиста, он осторожно спрашивает:

— Правильно ли мы должны истолковать ваши слова в том смысле, что… — обращается он к заумному и потерявшемуся в своих выкладках книжнику. — В том смысле, что… — повторил он, безуспешно пытаясь подобрать формулировку пообтекаемее. — В том смысле, что подобные технологии Таугану ещё недоступны?

— Да! — неожиданно чётко и максимально однозначно ответил тот. — Именно так! — категорично закрепил он свой непоколебимый тезис.

— Так я и знал! — почти с радостью воскликнул Хабартш, после чего повернулся к пришельцам и приступил к нелёгкому процессу перевода.

Плавные и мягкие звуки звёздной речи выходят у Хабартша грубо, гортанно, но он старается изо всех сил. Когда не хватает слов, он обращается к фольге, вырисовывая на ней символы и схемы, и гости понимающе кивают. Временами забываясь, Хабартш переходит на чертежи звёздных странников, но карандаш не пишет по странному, гладкому и скользкому, на удивление тонкому материалу, и тогда Хабартш возвращается к своим листам.

Сложно найти общий язык лишь со второго урока, однако у Хабартша был долгий предварительный этап — его исследования по расшифровке посланий и артефактов. На теоретические изыскания потрачено несколько месяцев, что вкупе с невиданным усердием даёт ощутимые результаты: пришельцы его понимают.

На их светлых лицах отображается лёгкое разочарование, впрочем, как показалось Хабартшу — вполне ожидаемое. Вытянутые к вискам глаза выражают благодарность за старания и помощь — по крайней мере, книжник именно так истолковывает их взгляды. Пришельцы одобрительно кивают и тихо переговариваются с Хабартшем на их родном языке.

— Мы — на разных ступенях, — убеждённо и фаталистически произнёс Уньёктти. — На разных ступенях развития, — обречённо и с горечью говорит он.

Сотрудники в серых плащах с ним согласны, а Омжлусо Дюрту, кажется, всё равно — он продолжает сидеть на своём месте, и вид у него отсутствующий.

Для второй встречи выбрали обитель пришельцев — их стройную звёздную машину. Состав делегации оставили прежним — по настоянию Хабартша. Стоило немалых сил, но он смог убедить неимоверно высоких чинов в том, что появление новых лиц в контактной группе может быть неправильно истолковано. Книжник, разумеется, преследовал свои цели — избежать главенства вездесущих и тупоголовых представителей различных комиссий и управлений — однако его доводы о том, что звёздные посланцы могут обладать в корне другой логикой и принять многочисленное посольство за угрозу, были приняты не только к сведению, но и к исполнению.

Исключение было сделано лишь для Омжлусо, которого Хабартш назвал своей правой рукой и незаменимым в подобном мероприятии аналитиком, а также для книжника от вычислительного природознания — его присутствие жизненно необходимо, если речь пойдёт о технических моментах. Последнее предположение пришло на ум Хабартшу спонтанно, но оказалось как всегда интуитивно верным и на удивление дальновидным: стоило группе пересечь порог звёздного аппарата, как пришельцы расстелили на столе схемы явно технического характера, и вычислительный книжник, имени которого Хабартш по своему обыкновению не запомнил, оказался как нельзя кстати.

— Мы находимся на качественно разных уровнях, — провозгласил Хабартш, когда закончил с объяснениями. — Очевидно, что это касается не только технических возможностей, но и этической сферы.

Старший из серых плащей многозначительно посмотрел на замолчавших звёздных гостей, выдавил из себя улыбку, и вышло это не очень приветливо. Он украдкой переглянулся с коллегой по безопасности и вполголоса произнёс: