Синее на желтом

Пока все это происходило на базаре, Грачев будто и не слышал воплей жены. Но когда выбрались на улицу и вокруг действительно стало пусто и тихо (мальчишки, понятно, уже разбежались, их роль в этом представлении окончилась), Егор Семенович укоризненно сказал супруге:

— Да помолчи ты! Что ты знаешь, что понимаешь!

Женщина с тревогой поглядела на мужа и уже про себя беззвучно запричитала: «Господи, какие у него застывшие глаза! Господи, пережить такое! Как бы не рехнулся Егорушка, как бы умом не повредился».

Так они и шли по улицам города — слева от повозки молчаливый Грачев с супругой, впереди печальный Чемберлен, а справа от него, на тротуаре, — верный Принц. Он уже забыл о всех передрягах и был опять беззаботен, счастлив и продолжал как ни в чем не бывало прежнюю веселую игру с Чемберленом, пока, заигравшись, едва не попал под ноги Егору Семеновичу.

Грачев усмехнулся.

— Это он во всем виноват, — сказал Егор Семенович жене. — Не надо было его брать. Дурной почин.

— Ах ты мерзавец! — взвизгнула тетя Глаша. Наконец-то был найден конкретный виновник несчастья. — Ах ты, подлый!

Женщина нагнулась, нашарила увесистый камень и метнула его в Принца.

Вы, конечно, замечали, как неловко женщины бросают камень. Поднимают руку вверх и бросают. Вроде и не целятся, а всегда попадают в цель. И камень тети Глаши тоже попал. Принц завертелся юлой, будто потерял самого себя в сплошной огненной боли. И когда наконец бедный Принц нашел бедного Принца, Чемберлена на улице уже не было — повозка скрылась за углом.

— Найду, — решил Принц, — все равно найду.

Он уже хотел бежать по следу своего возлюбленного друга, но тут его схватила чья-то рука. Я написал — чья-то, а Принц сразу узнал: это была рука хозяина, рука Базанова.

Хозяин ничего не сказал и драться не стал, он почти два часа искал по всей округе щенка, вымотался, был зол до невозможности и все же не изменил своему правилу — решать все семейные дела дома, а не на улице, как это делают некоторые кретины. Базанов надел на Принца ошейник на коротком поводу и взглядом приказал: пошли!

И Принц покорно поплелся за хозяином. Со стороны могло показаться, что хозяин прогуливает сейчас на поводке вполне благовоспитанного щенка. Но так только казалось. Принц как раз в эти минуты обдумывал план нового побега. Сначала он, конечно, пообедает. Базанова уже, наверное, поставила у конуры миску с похлебкой. А это очень кстати. — Принц основательно проголодался. Ну а потом… Пусть только хозяин отпустит поводок: Принц теперь знает, как улизнуть: просунул голову в лаз — и готово. И, конечно же, он сразу найдет Чемберлена. Конечно, найдет, иначе и быть не может.

Как видите, наш милый Принц — великий оптимист. Его ведут на привязи, ведут на расправу, а он ничего, не унывает.

Я, правда, не знаю, осуществил ли Принц впоследствии план нового побега, зато знаю, что жизнь тут же, незамедлительно внесла поправку в некоторые намерения Принца. Произошло это, когда Принц увидел пивную палатку, ту самую, где он сегодня утром познакомился с Чемберленом. А вот и дерево, у которого тогда стоял Чемберлен. И все здесь еще пахнет Чемберленом.

Принц впервые ощутил всю горечь разлуки. Ну да, разлуки. Только сейчас он понял, что его все-таки разлучили с Чемберленом. И, быть может, навсегда. Принц присел и уперся передними лапами в землю — не пойду дальше.

Не пойдешь?

Не пойду. Хоть убейте.

Землистое, нездоровое лицо хозяина стало багровым. Базанов снял с себя широкий кожаный ремень с металлической пряжкой.

— Я те покажу!

Металлическая пряжка со всей силой обрушилась на голову Принца. И еще раз.

— Я тя научу!

— Да что вы делаете, Базанов! — возмутилась Клавдия Петровна. — Перестаньте, слышите! Да перестаньте же!

Базанов даже не обернулся. Еще раз, и еще раз, и еще раз — по голове, по спине, по ребрам.

Женщина уже кричала, чуть не плача:

— Не бейте его! Как вам не стыдно! Перестаньте немедленно! Я сейчас в милицию на вас заявлю!

Базанов выпрямился. Посмотрел на Клавдию Петровну налитыми кровью глазами. Ткнул в ее сторону указательным пальцем:

— Ты?

Затем указательным пальцем себя в грудь.

— На меня?

И тем же пальцем куда-то вверх, в небо:

— В милицию?

— Да, в милицию, — твердо сказала Клавдия Петровна. — Не имеете никакого права истязать щенка.

— Не имею права? А ты, воровка несчастная, имеешь право крестить пиво водой? Или думаешь, я не знаю, как ты на пене наживаешься?!

«Господи, да что он говорит! — растерялась Клавдия Петровна. — И это вежливый, уважительный Базанов. Он же ухаживать за мной пытался. Цветы из своего сада носил. Розы, георгины. Так вот какая у него вежливость!»

— Ты у меня еще попляшешь! — сказал Базанов. — Ты еще узнаешь, кто я такой. Я тебя в порошок сотру. Я тебе покажу, как грозить Базанову.

Он повернулся к женщине спиной и поволок по земле плачущего, но не потерявшего волю к сопротивлению Принца.

Все еще растерянная, оглушенная базановской бранью, женщина глядела на его широкую спину, обтянутую почерневшей от пота гимнастеркой, и недоуменно думала: «Ну и ну! И как только его земля держит?»