Синяя луна

Угедей! Угедей должен стать официальным наследником! И станет им, несомненно станет, ведь этого хотят лучшие умы монгольской империи – Елюй Чуцай и Шиги-Кутуку! Баурджин усмехнулся – он всегда восхищался умением Чинегисхана подбирать людей и делать преданнейших друзей из врагов – вот хотя бы вспомнить Джиргоатая-Джэбэ. Был тот ещё фрукт – разбойники и лиходей, едва не поразивший стрелой самого Чингисхана – и стал одним из лучших полководцев империи! Так и он сам, Баурджин, тоже поначалу был врагом… тогда ещё не Чингисхана, а просто Темучина. А кем стал? Доверенным лицом! Наместником! Наместником… Не столь уж это и хорошо, куда лучше быть вассалом – практически независимым государем Си-Ся! Да-да, надобно будет подобрать под свою руку всё государство, чем чёрт не шутит?! И устроить здесь всё так, как нужно по справедливости.

Допив очередной бокал, погруженный в собственные мысли Баурджин-Дубов вдруг с неожиданным ужасом осознал, что эти мысли его не имеют ничего общего с «единственно верным учением»! Более того – они прямо оппортунистические! Никакого «светлого будущего» на началах коммунизма и атеизма Баурджин почему-то строить не собирался, даже в отдельно взятом городе. Жизнь – она ведь совсем другому учила, и совсем к другому вела. Какой там к чёрту коммунизм? Вот бы с чиновниками-мздоимцами справиться – и со спокойной душой можно самому себе золотой памятник ставить!

Князь и не заметил, как гости тихонько ушли – задремал, даже песню не спел, как собирался. А ведь хорошую песню хотел спеть, да и не одну: «Варшавянку», «Беснуйтесь, тираны», «Взвейтесь кострами, синие ночи»…

Утро ударило князю в глаз острым сверкающим лучиком восходящего солнца. За окнами дворца громко щебетали птицы. Баурджин проснулся, умылся под рукомойником, натянул верхний – синий, с жёлтым – халат и, позвонив колокольчик, вызвал цирюльника-брадобрея.

Тот явился в сопровождении секретаря и мажордома. Все трое вежливо поклонились.

– А, явились! – ухмыльнулся князь. – Что-то вы раненько сегодня.

– Так день-то уже прибавился, господин, – с улыбкой отозвался Фань.

– Вижу, что прибавился, – Баурджин посмотрел в окно. – Ну, что там у нас на сегодня намечено?

– С утра – приём челобитчиков, господин наместник. А после обеда – текущие дела.

– А что у нас текущее?

– Нужно ввести в должность победителя конкурса, – напомнил секретарь.

– Краснощёкого слугу, что ли? – не понял поначалу князь. – И в какую ж должность его… Господи! О чём это я?

Фань и Чу Янь удивлённо переглянулись.

– Осмелюсь подсказать, речь идёт о конкурсе на замещение должности смотрителя загородных дорог.

– Ах, ну да, да! – вспомнил наконец Баурджин. – И кто там победил?

– Некий Чжи Ань – но это псевдоним. Кто это такой, мы узнаем позже.

– Как узнаете, победителя сразу ко мне, на утверждение. В любое время! – вытянув шею, князь подставил подбородок под бритву брадобрея.

Тот – невысокий смешливый толстячок, по имени, кажется, Сянь или Сюнь – ловко побрив щёки и шею, принялся подравнивать светлые княжеские усы и щегольскую бородку.

– Прошу взглянуть, великий государь, – льстиво улыбаясь, цирюльник взял в руки большое серебряное зеркало.

– Хм… – рассматривая собственное изображение, Баурджин – как почти всегда – не мог сдержать улыбки. Этакий Генрих Наваррский или кардинал Ришелье! Видело б его бывшее красноармейское начальство! Аристократ, мать ити. Впрочем, а почему бы и нет?

Вошли слуги – средь них и краснощёкий крепыш Суань – принесли верхнее официальное платье из сверкающей плотной парчи.

– Говорят, ты неплохо управляешься с луком? – одеваясь, поинтересовался нойон.

Слуга молодцевато вытянулся:

– Не врут, господин наместник! Не только с луком, но и с арбалетом тоже.

– Молодец! – Баурджин рассмеялся и похлопал слугу по плечу.

Присутствующий при том Чу Янь аж покривился, а Фань ничего – только лишь улыбнулся.

– Ну-с! – усевшись за стол в высокое резное кресло, князь потёр руки. – Давайте сюда челобитчиков!

Первым, всё время униженно кланяясь, вошёл какой-то неприметный человечек, беженец из восточных районов. Просил разрешения на поселение в городе, дескать, сей вопрос чиновники никак не могут разрешить без участия самого высшего руководства.

– Э го почему же не могут? – строго спросил Баурджин.

Проситель ещё раз поклонился:

– Говорят, что нет инструкций. У меня, видите ли, не совсем простое дело – я ведь раньше имел недвижимость в Ицзин-Ай – дом, но потом уехал, а домом неправомерно завладели мои родственники, наделали долгов, потом кто-то из них умер, а кто-то уехал – дом забрали за долги в казну, и…

– Вам придётся уплатить долг, – перебил князь. – Если, конечно, вы хотите вновь вступить во владение домом. Обратитесь к моему секретарю – он поможет разобраться в вашем деле.

– Благодарю вас за участие, государь!

– Не за что. Это всего лишь моя обязанность, как правителя города. Следующий!

Следующим оказался лысый старик в длинном одеянии из тёмно-синего шёлка – Сань Канжу, архивариус ведомства чинов.

– Пришёл просить у вас денег, господин наместник, – с поклоном сообщил он. – И нового расследования.