Синяя папка. Сережка. Давным давно была война...

Катера подошли к точке встречи с баркасами, заглушили двигатели.

— Давай, готовься на выход, — Илья хлопнул по плечу Сережку.

— И ты — давай! Вот что еще, слушай… Когда будете входить в Севастопольскую бухту, посмотри направо, обязательно смотри в правую сторону!

— Это зачем? Ты типа намекаешь, что будешь в Севастополе раньше меня?

— Если будешь смотреть — быстрее родных увидишь…

— А с чего ты взял…? — впал в легкий ступор Илья.

Сережка уже вылезал из машинного отделения на палубу катера, где столкнулся со старшим лейтенантом Ольшанским:

— Вот те — раз! Картина Репина — «Приплыли»! И как ты здесь оказался? Я же приказал оставаться на берегу!

— Что там? — командир ТК-13 старший лейтенант Чернов. — Не, это не раз, это — два! Илюха, сейчас получишь в ухо! Нахрена салагу на борт приволок?

— А я никого не волок, не виноватый я — он сам пришел!

— Только не свисти, что ты его в машинном всю дорогу не видел.

— Видел, но он же морпех, значит с десантом…

— Спелись, альбатросы, скитальцы морей, — констатировал командир катера. — Что с ним будем делать, старлей? В обратку?

— А куда еще! — скрипнул зубами Ольшанский. — Вот вернусь…

— Никакой обратки не будет! Потом, хоть в детдом отправляйте. Я с десантом. Не дадите в баркас сесть, так поплыву! — глядя исподлобья процедил Серега.

— Так до берега — миля! Доплывешь? — ухмыльнулся Ольшанский.

— Доплыву!

— Как вариант, можно, конечно, связать… Мой на «губе» был, но все равно сбежал… — вспомнил освобождение Новороссийска Чернов. — И, скорее всего, доплывет. Мой не такие номера откалывал, а они точно, одного поля — ягодки.

— А, будь что будет, давай к нашим… — разрешил Ольшанский и хлопнул Сережку по шее ладонью. — Засранец!

Баркасы подошли вовремя, перегрузили оружие и боеприпасы. Отошли от катеров. Сережка оглянулся, Илья несколько раз махнул бескозыркой на прощание. Катера остались ждать саперов…

Когда приблизились к городу, подпольщик Андреев посоветовал Ольшанскому высадить на берег остальных рыбаков. Старший лейтенант согласился: эти молодые ребята выполнили свою задачу, а отправлять их — необстрелянных в пекло не было смысла. В лодках остались 68 человек и командир отряда Ольшанский.

Ночь на 26 марта была ненастной и высадиться в порту десантникам удалось незаметно. Но из-за ненастья, встречного ветра, протекающих лодок, путь в порт занял значительно больше времени. Сапёры, разминировавшие берег уже не успевали вернуться на катера до рассвета. И сапёры остались в отряде Ольшанского. При высадке десанта на берег, тишину нарушила длинная пулеметная очередь, одна из пуль попала в Осипова, но он не вскрикнул, не закричал: фашисты остались в неведении, что идет десантная операция.

Ранним утром группа разведчиков старшины 1-й статьи Лисицина, без выстрелов, ножами сняла трех часовых.

— Организуем круговую оборону, — командовал старший лейтенант Ольшанский. — Опорный пункт — кирпичное строение конторы порта.

Связисты передали по рации в штаб: «Отряд выполнил первую часть задачи».

Через некоторое время командир проверил, как закрепились его морпехи, остался доволен: грамотно выбраны секторы обстрела, частично перекрывают друг друга, поддерживают. Сережка шел вместе с ним, как ординарец.

— Серый! Будешь вместе со мной, в опорнике. Прикрываешь радистов! И чтоб не геройствовал, знаю я тебя, безбашенного…

— Дядь Кость, все будет хорошо! — Сережка позволил себе обратиться к командиру по-простому, как к другим. Но сделал он это наедине, никто больше этого не услышал.

— Засранец, ты… Если выживем — отправлю в тыл, хочешь обижайся, хочешь — нет… — сперва вздохнул, а потом твердо добавил Ольшанский.

— Сбегу… — протецки ответил Серый.

— Знаю, что сбежишь… Вот что с тобой делать?

Подбежал один из бойцов:

— Командир, через ворота на территорию зашли 15 фрицев, заметили, что часовых нет.

— Встречайте!

Дружным и точным огнем они были уничтожены.

Генерала Винклера, коменданта Николаева, рано утром разбудил адъютант.

— Что случилось?

— Господин генерал, группа бандитов захватило порт! Они расстреляли 15 наших солдат!

— Отвратительно! Направьте роту пехоты, думаю, этого будет достаточно… — Винклер не стал «заморачиваться», посчитав, что речь идёт о вылазке небольшого партизанского отряда, а регулярные подразделения без проблем рассеют и уничтожат наглецов.

Примерно через час в бой вступила рота противника и угодила в огненный мешок.

Генерал Винклер не мог поверить донесению:

— Этот город — неприступная крепость! И вдруг вы говорите, что в порту русские расстреляли роту наших пехотинцев! Этого не может быть! Немедленно зачистить порт от бандитов!

В новую атаку пошел уже немецкий батальон под прикрытием четырех 75-мм пушек. Немцы били прямой наводкой по окнам зданий, где оборудовали огневые точки наши морпехи.

Сережка не стерпел, взял трофейный МГ, как обычно, подмотал тряпьем приклад, чтоб не так сильно било в плечо, полез на чердак опорника. Успел расстрелять короткими очередями пару «кексов», как под крышу прилетел снаряд.

— Серый, живой? — крикнул старшина 1-й статьи Лисицын.