Синяя звезда Аурин

– Ник, – не выдержала я, и обратилась к имперцу на языке, который, кроме нас двоих, на этой планете никто не мог понять, по крайней мере, я на это надеялась, – можешь считать меня параноиком, но…

– Ты тоже чувствуешь взгляды? – спросил мрачно он. И я заволновалась ещё сильнее, и с трудом подавила желание догнать имперца, и схватить за руку. По правде говоря, меня остановило только то, что между мной и Ником шли близнецы. Оставлять их между собой и пугающими взглядами, сверлящими спину, было как-то совсем трусливо… и не педагогично.

До рубки мы всё же добрались, и не отказали себе в удовольствии рассмотреть план корабля, а также поинтересоваться историей его появления на этой планете.

– Очень странно, – сказал Ник. – Видишь? – он указал на большое помещение на плане. – Это склад, доверху забитый всякой техникой, – кивнул на изображение с камеры рядом. – Они её даже не забрали.

– Может, проблемы с топливом? – предположила я.

– Сейчас уже наверняка, – немного насмешливо улыбнулся Ник. – А когда только приземлились, наверняка, батареи были заряжены на полную. И вот это, – он показал на другое помещение, – похоже на архив, из которого тоже ничего не забрали.

– Давай лучше посмотрим, откуда они прилетели? – предложила я. Увы, но корабль слушался только имперца, так как именно он назвал пароль. Вредничать Ник не стал, и через несколько секунд корабль уже показывал нам свой маршрут.

– Погоди-ка, – вдруг осенило меня. – Мы же там были. Это та планета, которая была вся в радиации.

– Угу, – медленно сказал имперец. – Возможно, это как раз объясняет такую деградацию в техническом развитии – напугались и бросились в другую крайность. С людьми это часто бывает.

Последнюю фразу он умудрился произнести настолько презрительно, что я не выдержала и взбеленилась:

– В тебе, между прочим, не меньше половины от человека!

– Меньше, – сказал Ник. – Но дело не в этом.

И уже примирительно добавил:

– Не шипи, я имел в виду представителей всех рас, не именно человечество. Просто слово неудачное выбрал.

– Мальчик прав, – вдруг сказал корабль, а ощущение неприязненных взглядов вернулось с новой силой.

– Ты кто? – синхронно спросили мы с Ником. В искусственный интеллект корабля как-то не верилось.

– Благодаря таким как вы, уже почти никто, – механический голос корабля, конечно же, не мог передавать интонации и эмоции. Но от этих слов отчётливо несло горечью и злобой, может, благодаря недобрым взглядам… а может, моему разыгравшемуся воображению.

Про себя я немного обиженно подумала, что мы на этой планете, в общем-то, без году неделя, и если за это время собеседник почти загнулся, то, значит, не очень-то и живуч был. Судьба-с. Но говорить ничего не стала – пусть Ник ведёт беседу. А я потом ему скажу, где он был неправ. Шутка. Почти.

– А почему ты говоришь через корабль? – доброжелательно полюбопытствовал имперец.

Однако вступать в диалог и объяснять своё поведение неизвестный не спешил, проигнорировав вопрос, он продолжил говорить о том, что наболело:

– Вместо того, чтобы смирять свои идиотские желания и как-то ограничивать себя, придумали этот ужасный ритуал! Как будто в течение года недостаточно оскверняют нашу планету! – нарастало раздражение нашего невидимого собеседника. – И каждый год убивают нас! Наших детей!

Последняя фраза произвела эффект, надо признать.

– Как убивают? – спросил Ник точно то же, что крутилось у меня в голове, но его, судя по тону, больше интересовал конкретный способ, тогда как у меня это было скорее выражение потрясения.

– Мы, – сказал невидимка, и опять мне почудилась горечь в его заимствованном механическом голосе, – жили на этой планете задолго до того, как сюда приземлился этот корабль, и из него хлынули полчища паразитов.

Я невольно поморщилась, всё же паразит – это далеко не комплимент, а это определение явно относилось и к нам, просто в силу расовой принадлежности. Впрочем, поспорить с говорившим было трудно, особенно, если попробовать встать на его место.

– От крови нашей планеты ваши предки посходили с ума, – продолжал тем временем голос. – Вирены ещё могли бы как-то придержать людей, но они первыми впали в безумие, и их перестало интересовать всё вокруг.

Кровь планеты – это, видимо, кхамир, – пояснила я сама себе. Про виренов надо поинтересоваться у Ника – как это они должны были придержать.

– И, когда от порождений собственной извращённой фантазии людям стало уже совсем невозможно жить, они придумали этот мерзкий ритуал, который назвали очищением и всепрощением. Осквернить кровь нашей планеты кровью человека! – последнее слово компьютерный голос практически выплюнул, несмотря на всю свою бесстрастность.

Я покосилась на имперца – вид у него был задумчивый, бросила взгляд и на близнецов – Малика, как и я, явно сочувствовала неизвестному народу, даже вон бровки домиком выгнула, Кален же копировал задумчивый вид Ника. Какие же они ещё дети, – подумалось мне. Хотя, возможно, вид у меня не лучше, чем у Малики.

– И? – всё так же доброжелательно поторопил невидимку Ник, когда пауза затянулась.